ДУШАНБЕ, 16 ноя — Sputnik. О грандиозных достижениях Александра Македонского, на Востоке известного как Искандер, знает каждый. Если уж не из учебников истории, то из голливудских фильмов – наверняка.

И неудивительно: к 33 годам поставить на колени большую часть обитаемой Европы,  Ближнего Востока и Азии не удавалось никому ни до, ни после. Все будущие завоеватели тайно или явно очень хотели походить на знаменитого македонца, но получалось все равно как-то блекло. Либо масштаб завоеваний был не тот, либо фигура полководца не столь эпична.

Дело в том, что секрет бессмертного успеха Искандера и шедших с ним эллинов – в культурных, а не в военных завоеваниях. Земли покорилась не только мечу солдата, но и резцу греческого скульптора.

И если осколки державы Македонского в Индии и Центральной Азии пережили своего создателя менее чем на два века, то греческая культура прижилась и стала частью культуры восточной.

Так появился удивительный культурный феномен греко-буддизма, на 500 лет остававшегося главной религией на пространствах от Амударьи до Ганга.

Из Центральной Азии в гости к слонам

Завоевание региона начиналось как триумфальное шествие по землям варваров. Неудивительно, ведь македонские фаланги только что в чистую разгромили Персидскую империю – самую мощную державу известного грекам мира, чего уж там какие-то разрозненные кочевые племена.

Но азиатский поход Македонского длился дольше и обошелся дороже, чем завоевание необъятной империи персов. Здесь, у реки Зеравшан, где-то на территории современных Таджикистана и Узбекистана, Александр потерпел первое и единственное военное поражение и здесь же его солдаты впервые столкнулись с ужасами партизанской войны.

Ценой больших потерь Александр завоевал Центральную Азию и двинул войска через афганские горные перевалы прямиком в Индию.

Круче Индианы Джонса: как в Афганистане искали тайное сокровище Бактрии

Там эллинов ждал «теплый прием» воинственного индийского царя Пора, партизанщина в малярийных джунглях и встреча с чудовищами из мифов — слонами, настоящими фантастическими тварями по меркам греков. Дойдя до Ганга, армия сказала Александру: «Хватит». Наступление на восток завершилось, и греки стали осваивать захваченные территории.

До этого продвигаясь вглубь неизвестных территорий, они нуждались в надежных тылах и опорных пунктах, а потому основывали новые селения, названные Александриями, – в честь своего полководца. Так появился таджикский Худжанд, афганские Герат и Кандагар, пакистанские Джалалпур и Джелам и еще десяток азиатских городов. К слову, Амритсар, священный город индийских сикхов, появился на месте Александрии Гифасиской.

Военные укрепления по мере прибытия колонистов превращались в многолюдные города. За военными шли крестьяне и купцы, за купцами – ремесленники и люди искусства.

Так начался культурный обмен между завоевателями и покоренным населением. И тут греки с удивлением узнали о странной новой вере — буддизме, где аскеза и холодная отрешенность главного пророка Будды Гаутамы так резко контрастировали с разнузданностью и пылкостью эллинских богов.

Встреча двух монахов

Учение скептических йогов

Первым человеком, решившим познакомиться поближе с восточными учениями, был сам Македонский. Воспитанный знаменитым философом Аристотелем, он хотел править царством не как жестокий полководец, а как великий мудрый правитель, и очень заботился о культурной составляющей своих завоеваний. А потому вел за собой не только армии пеших и конных, но и небольшую группу выдающихся художников, поэтов и главное — философов.

Легенда о добром царе: незавершенная история Исмаила Самани

Узнав о существовании в Индии неких «нагих мудрецов» — гимнософистов (по-видимому, близких к йогам), он непременно захотел с ними встретиться. Неизвестно, что обсуждали Александр и ученые мужи. В истории остались лишь упоминания о 10 риторических вопросах, да пара анекдотичных баек. К примеру, мудрецы, узнав о грандиозных воинских успехах Македонского и его желании встретиться сказали: «Неужели он не мог добраться до нас без таких хлопот?»

Точно известно другое – греческие умы восприняли восточные учения на свой манер и понесли их обратно в Грецию.

Завоевав в 326 году до н.э. город Таксилу – важный буддийский центр, Македонский предоставил возможность местным и греческими философам полтора года обмениваться идеями и вести диспуты. Эти полтора года произвели неизгладимое впечатление на Пиррона, основателя течения скептицизма.

Неприятие земных страстей, да и вообще сомнение в изменчивых ценностях этой жизни сильно поразили Пиррона, сделавшего сомнение ключевым принципом своей философии.  Да, в Греции в это врем жил-был Диоген, но его отказ от мирского был своего рода политическим манифестом. И уж точно скандальный эпатаж жителя бочки имел мало общего с самосозерцанием буддийских гуру.

При этом последователи Диогена оказались вполне восприимчивы к постулатам отрешенности и привязанности людским страстям и умело сочетали в своих речах родное эллинское и новое буддийское. Так, один из спутников Александра, писатель Онесикрит после азиатского похода выражался вполне в буддийском духе.

«Ничто из происходящего с человеком нельзя назвать ни хорошим, ни плохим, все эти мнения всего лишь фантазии, — вещал Онесикрит, — Освободить разум и от горя и от удовольствия — вот лучшая философия».

Пиррон, Онесикрит и ряд других мыслителей вернулись в Грецию, буквально огорошив некоторых современников новыми истинами. И ученые люди сами устремились на далекий Восток.

Мистический Таджикистан, или Самые загадочные места в республике

Причем для знакомства им не надо было ехать именно в Индию, так как Центральная Азия к 4-му веку до н.э. тоже была важным центром буддизма. Так, одно из древнеиндийских преданий гласит, что два торговца родом из Бактрии (историческая область на территории современных Таджикистана, Узбекистана и Афганистана) долгое время были учениками Будды, обрели истину и, вернувшись домой, построили храм в честь своего учителя.

Современный пример — это знаменитые Бамианские статуи, безжалостно уничтоженные талибами в 2001 году, или статуя «Будда в нирване», хранящаяся в Национальном музее древностей Душанбе.

Будда встречает Геракла

И если буддисты подарили грекам духовное, то греки буддистам — материальное. А точнее, первое в мире изображение Будды. До прихода Македонского буддисты никогда не персонифицировали своего учителя. Вместо него изображали некий значимый символ. Пустой трон как символ отрешения от власти и мирского, круг с восемью спицами – как аллегорию поворота колеса истины и изменения хода судьбы, или дерево, то самое, под которым Будда достиг просветления.  

Практичных эллинов такой подход, по-видимому, не устроил, и они решили в очередной раз показать величие своего искусства, впервые создав статуи Будды в человеческом образе.

Будда в греко-буддистском стиле

Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на скульптуры, сделанные на рубеже тысячелетий. Гаутама там одет в греческую тогу, стоит в характерной позе с лицом средиземноморского типа и курчавыми волосами, не свойственными жителям региона.

Первые скульптуры стали каноном на тысячелетия, хотя со временем исконно греческое заменялось традиционно восточным.

И если про скульптуры Будды расскажут во многих музеях искусства, то заимствование греческих богов почему-то до сих пор остается малоизвестным фактом. Жителям древней Индии как-то приглянулись мускулистые мужчины из эллинских мифов. Их сомнительную биографию, полную супружеских измен, убийств и каннибализма, они брать не стали, а вот изображения и функции с удовольствием добавили к своему пантеону.

Сорок девушек, защитивших Таджикистан от Чингисхана, и другие легенды края

Так, Геракл и Зевс на пару превратились в Ваджрапани — могущественного защитника Будды. На каменных барельефах рядом с Гаутамой он и 500 лет спустя после греческого завоевания изображался вполне европейцем. А буддийские монументы в тот период начинают подпирать очень узнаваемые атланты.

Гаутама Будда и его защитник Ваджрапани

Причем Центральной Азией и Индостаном дело не ограничилось. Эллинские боги несколько столетий благополучно мигрировали в Китай, а оттуда – в Японию.

Хрестоматийные примеры – это упомянутый Ваджрапани и греческий Борей, повелитель северного ветра. Там Борей сменил имя на Фудзин, но зато сохранил свою божественную функцию владыки ветра, а заодно и аксессуар в виде развевающегося за спиной куска ткани.

Стоит отметить, что культурное влияние — это, как правило, движение в обе стороны. Греко-буддизм не стал исключением, и традиционные восточные статуэтки нередко оказывались на Западе. Так, при раскопках в Помпеях была обнаружена прекрасная находка: так называемая «Помпейская Лакшми», индийская фигурка из слоновой кости, изображающая богиню плодородия, красоты и богатства.

Помпейская Лакшми

Большое наследие греко-буддизма

Уже в 322 году до н. э. север Индии отвоевал царь Чандрагупта, основатель могущественной династии Маурьев. Изгнав греков со своих территорий, он при этом не спешил избавиться от греческой культуры, хотя казалось, она не могла прижиться за столь короткий срок.

Часть документации и международная переписка велись на греческом, ученые из Эллады всегда были желанными гостями при дворе Маурьев. Самый знаменитый правитель династии, внук Чандрагупты король Ашока, оставил после себя множество эдиктов, дублирующихся на греческом языке. Ашока принял буддизм, причем в знакомом ему обличие, что способствовало распространению греко-буддийской культуры в регионе.

В это же время на западе индийской державы образовалось Греко-бактрийское царство, где сравнительно мирно уживались центральноазиатские буддисты, зороастрийцы и греки.

На смену ему пришла могучая и малоизученная Кушанская империя, где греко-буддизм был главной идеологией государства.

Тогда же и началось разделение буддизма на два основных направления — махаяну и хинаяну. Махаяна испытала на себе некоторое влияние греческой культуры и отличалась большей демократичностью. 

Последователи именно этой школы, в том числе потомки греческих колонистов, стремились широко проповедовать учение Будды. Есть теория, что и Бодхидхарма, основатель дзэн-буддизма был этническим греком. Аргумент прост — Бодхидхарма впервые появился в Китае, приплыв из Индии, а в иконографической традиции выглядит очень уж не по-азиатски, даже на поздних изображениях. Версия абсолютно бездоказательная, но очень занятная.

Бодхидхарма, японский рисунок

Упадок греко-буддизма начинается в IV веке. Кушанская империя уступает азиатские земли Сасанидскому Ирану, где вместо буддийских храмов персы возводят зороастрийские святилища.

Пройдут три столетия, и огнепоклонников и редкие общины буддистов на территории Центральной Азии окончательно вытеснят яростные проповедники новой веры – ислама. В Индии брахманы жестко преследовали буддистов, вид в них угрозу своему социальному положению. Буддийское наследие будет предано забвению.

От мини до буркини: как 40 лет назад в Иране победила Исламская революция

Греко-буддизм был совершенно уникальным религиозным явлением в жизни Центральной Азии и Индостана. Очень плотское, осязаемое язычество бесконфликтно смешалось с бестелесной аскезой духа, породив целый пласт культуры и став примером удивительной мощи искусства.

В III веке нашей эры рядовой скульптор в Индии или художник где-нибудь в Согдиане могли вообще не знать о роли Македонского в истории региона, а то и вовсе считали его не более чем мифическим героем. Но продолжали изображать Будду в эллинской тоге.

И хотя эпоха умерла, она успела дать жизнь новому буддийскому искусству, попутно оказав сильное влияние на классическую античную философию. Колесо истины дало новый оборот – что ж, очень в духе греко-буддизма.