Судя по всему, главным вопросом начавшейся
предвыборной кампании станет, в разных формулировках, вопрос взаимоотношений
тех, кто вот уже в который раз схлестнулся в споре о том, кого можно считать
евреем, как должно быть устроено государство, чтобы оно являлось еврейским, и
как понимать еврейские традиции. Я попробую выделить и сформулировать некоторые
основные позиции дискутирующих сторон, по возможности придав им рациональный и
спокойный характер.

На самом деле спор этот, конечно, совсем не
новый, но в имеющихся базовых смысловых параметрах исторически вовсе и не очень
старый. Можно достаточно уверенно утверждать, что он длится и в значительной
мере определяет основные смысловые параметры еврейской жизни двести — двести с
небольшим лет, что по сравнению с общей длительностью еврейской истории совсем
немного. Очевидно, что проблема новых критериев национальной самоидентификации
на рубеже 18-19 веков стояла не только перед евреями. Тот период вошел в
мировую историю как время формирования наций в современном смысле этого слова,
в том смысле, который включает в себя прежде всего самоидентификацию,
национальный язык, культурные коды. До этого человек определялся прежде всего
по сюзерену, которому он поклялся в верности, и по религии, в соответствии с
нормами которой он принес эту клятву. Совершенно понятно, что всем известные,
мягко говоря, трудности, которые довелось пережить евреям Испании и Франции,
были в значительной мере связаны уже с тем, что титулом испанского короля было
«его католическое величество», а французского — «христианнейший король».
Понятно, что лояльность нехристианских подданных христианнейшему королю
постоянно вызывала сомнения.

Как известно, Наполеон говорил, что история
забудет его военные походы и его гражданский кодекс. Именно этот кодекс на
уровне закона зафиксировал существование первой гражданской нации — французов,
без различия религии и некоторых других ранее важных деталей. После долгих
переговоров с представителями еврейской общины Франции евреи в Кодексе
Наполеона были поименованы «французами Моисеева закона». Можно считать, что с
этого началась эмансипация, то есть уравнивание в правах евреев стран Западной
Европы, и одновременно проблема еврейской самоидентификации: кто же мы,
французы, немцы, австрийцы и тому подобное с другой религией и, порой,
несколько иной внешностью, или евреи — другой народ, люди другой
национальности, в силу обстоятельств живущие в тех или иных страна? И
одновременно, естественно, разные евреи дали на этот вопрос различные ответы,
возникло движение Хаскалы, еврейского просвещения и приобщения к европейской
культуре.

Впервые Хаскала как идея была выдвинута тоже в
конце 18 века и, конечно же, у нее и ее инициатора Мозеса Мендельсона тут же
появились влиятельные оппоненты. Кстати говоря, одним из них был первый гурский
ребе, прямой предок нынешнего седьмого, подчиненные которого из партии «Агудат
Исраэль», входящие в блок «Яадут а-Тора», спровоцировали нынешний политический
кризис в Израиле, заблокировав принятие во втором и третьем чтении Закона о
призыве. Но это к слову. А основная линия сюжета состоит в том, что почти весь
19 век пути двух основных групп европейских евреев расходились все дальше и
дальше. Те, кто выбрал просвещение, массово становились учеными, врачами,
адвокатами, инженерами, журналистами, те, кто не захотел или не имел такой
возможности, как в России, оставались мелкими торговцами, ремесленниками и тому
подобное и вели традиционный образ жизни. Трудно сказать, как далеко зашла бы
ассимиляция первых и маргинализация вторых, но в самом конце 18 века, в 1894
году грянуло дело Дрейфуса, и высоко образованные глубоко интегрированные в
европейское общество, вполне эмансипированные евреи обнаружили, что огромная
часть их, казалось бы, соотечественников вовсе не считает их таковыми. Крики
«смерть евреям» на улицах Парижа потрясли известного либерального юриста и
литератора, еврея родом из Австро-Венгрии Теодора Герцля. Вместе с группой
единомышленников, тоже еще недавно достаточно равнодушных к собственному
еврейству, они создали Всемирную сионистскую организацию, то самое движение,
результатами которого стали несколько волн алии и возрождение государства
Израиль. И вот здесь случилось то, что может показаться парадоксальным.
Значительное большинство традиционалистов и противников Хаскалы также не
поддержали и сионизм. Собственно, из религиозных авторитетов первого ряда иную
позицию занял фактически только раввин Авраам Ицхак Кук — основатель религиозного
сионизма. Уже упомянутая партия «Агудат Исраэль», собственно, была основана
теми же гурскими хасидами для того, чтобы противостоять уже не только
просвещению, но в первую очередь сионизму.

Антисионистами они продолжают оставаться и
сейчас. Забавная должность «заместитель министра с правами министра», которую
занимает раввин Лицман, возникла в следствие того, что власть и деньги ему
нужны, а входить в правительство государства Израиль гурские правила не велят.
Также они не велят служить в Армии обороны Израиля и, судя по всему, что-нибудь
отдавать в государственный бюджет. Зато точно велят брать из него, как можно
больше. Они также велят не учить детей в школах математике, физике и
иностранным языкам, лишая их какой-либо возможности найти себе достойную работу
и вынуждая всю жизнь зависеть от подачек своих «духовных» лидеров. В общем они
продолжают оставаться антисионистами, отличающимися от Нетурей Карта большей
хитростью, которая позволяет им неплохо существовать за счет сионистского
государства. Неслучайно некоторые издания оценивают состояние нынешнего
гурского ребе в 250 млн долларов. Совсем неплохо для владыки умов и голосов,
большинство носителей которых живет на дотации.

Хаскала была очень противоречивым явлением.
Наряду с эмансипацией, переходящей в отказ от еврейства, она также дала нашему
народу и всему миру неисчислимое количество блистательных интеллектуалов,
позволяющих оценить вклад евреев в развитие цивилизации как несравненный.
Безусловно, без нее не мог возникнуть сионизм и еврейское государство не
возродилось бы на карте мира. Именно благодаря ей народ одной единственной
Книги стал народом книги вообще, книги как символа знания, интеллекта,
прогресса. Это теперь — наша традиция, также как традиция строить и защищать
свою Страну.

Противостояние просвещению и сионизму — это
совсем другая традиция, которая пыталась, но не смогла помешать еврейскому
народу стать тем, кем он стал — свободной просвещенной нацией, живущей в своей
стране.

Уверен, что не сможет и сейчас.

BRAVO UNI