Перевел с украинского очень толковую и полезную статью Сергея Сидоренко, редактора «Европейской правды». Она была опубликована 23 марта, ее данные уже устарели – эпидемия коронавируса развивается стремительно, но общие выводы сохраняют свою ценность.

Коронавирус из Бергамо: почему эпидемия в Италии похожа на катастрофу, а в Германии – нет?

Что не так с Италией?

Этот вопрос задает себе многие из тех, кто читает итальянские новости. Количество погибших от коронавируса здесь ежедневно устанавливает новые печальные максимумы, а система здравоохранения уже давно не справляется с потоком тяжелобольных. А главное то, что по официальной статистике уровень смертности в Италии просто зашкаливает. 9% больных, зарегистрированных в Италии, умерли. В наиболее пораженном регионе, Ломбардии, смертность превысила 12%, хотя в остальном мире этот показатель составляет 3,3%, в Китае 3,9%.

Почему же Италия не смогла повторить успех Германии, где зарегистрировано 25000 больных, а уровень смертности составляет… всего лишь 0,4%?

Нет, это не «просто грипп»

Надо заметить: это у нас говорят об «эпидемии коронавируса в Италии», а на самом деле Италия очень разная. В части провинций уровень заболеваемости не сильно отличается от украинского. Есть даже провинция без единой смерти, еще в шести не более десяти умерших (по состоянию на 22 марта). Но есть «итальянский Ухань»: северный регион Ломбардия с 10 млн. жителей. Там – почти половина итальянских больных и более 60% смертей.

Среднесуточный уровень смертности в Ломбардии «в мирное время» около 270 человек суммарно по всем причинам, от ДТП до болезней и просто от старости. А теперь сравним: на пике, в субботу, только с диагнозом «коронавирус» здесь умерло 546 человек, то есть вдвое больше нормального уровня. И эти цифры не полная смертность в регионе, так остаются также погибшие по другим причинам.

Впрочем, и Ломбардия неоднородна. Там есть как относительно спокойные, так и «красные» зоны. Один из ключевых центров эпидемии провинция Бергамо, 1 млн. жителей. В ней сдержать распространение вируса не удалось. Несмотря на все карантинные мероприятия, эпидемия стала неконтролируемой, а минувшая суббота поставила печальный рекорд: число жертв возросло на 256 человек за сутки.

Это здесь сделаны кадры, облетевшие весь мир – колонна военных автомобилей вывозит из города тела погибших, поскольку возможностей местного крематория не хватает. Когда количество смертей в десять раз выше обычного это не удивляет

Причем местные власти считают, что официальная статистика смертности от COVID-19 занижена. Несколько дней назад мэр Бергамо Джорджио Гори обнародовал данные о росте смертности в своей местности. «В 13 муниципалитетах, включая Бергамо, за первые две недели 2019 было 107 смертей. В этом году за тот же период мы 480 смертей», — заявил он. При этом только 91 погибший в этот период был официально признан «коронавирусным», ибо тесты проводили не всем.

С тех пор эпидемия только набирала обороты, смертность возросла в разы. Но то, что она несет реальную угрозу, итальянцы поняли не сразу.

Вирус с итальянским темпераментом

Но почему именно Италия стала эпицентром эпидемии? И почему здесь так много смертей? Можно выделить 5 сугубо итальянских причин, сочетание которых и привело к такой трагедии. Некоторые из них характерны и для Украины.

Во-первых, Италия «проспала» начало эпидемии. В последние дни, когда число жертв достигло пиковых отметок, врачи с грустью констатировали: страна пожинает плоды «безумных выходных» 7-8 марта. В те дни уже было 7000 подтвержденных больных и более 350 умерших от коронавируса, и их количество стремительно росло, но карантин действовал только в нескольких городах и провинциях. СМИ тогда пестрели фоторепортажами из итальянских лыжных курортов, расположенных в считанных километрах от эпицентра эпидемии – там, несмотря на опасность, были огромные очереди.

Во-вторых, итальянцы известны своим недоверием к власти. И в этом они очень похожи на украинцев. В дни «безумных выходных» власть уже рекомендовала не собираться группами, не ездить на отдых и т.д., но кто же будет слушаться рекомендаций, пока они являются добровольными?

Как много потеряла Италия, не объявив карантин вовремя, иллюстрирует график заболеваемости двух соседних провинций в Ломбардии. Зеленая линия – провинция Лоди, где еще 23 февраля ввели частичный карантин: после появления там первых подтвержденных больных власти ограничили въезд и выезд в 11 муниципалитетов. Эти меры не были жесткими, они затронули лишь часть городов в провинции но даже это сработало. В Лоди кривая заражений так и не перешла к взрывному росту.

А ровно через две недели карантина эта провинция перестала быть «лидером», ее обогнали сразу несколько соседей, после чего карантин был введен по всей Ломбардии. И только сейчас, через две недели общего карантина, в регионе началось падение темпов эпидемии.

В-третьих, Италия известна тесными контактами между людьми. Встреча знакомых – обязательно с объятиями. Общение – обязательно вблизи, обязательно эмоционально (радикально увеличивает передачу инфекции воздушно-капельным путем). Идеальное пространство для эпидемий!

В-четвертых, в Италии очень высокая продолжительность жизни.

Благоприятные природные условия, экономическое благосостояние, качественная медицина – все это привело к росту среднего возраста. А пожилые люди (которые почти неизбежно имеют сопутствующие заболевания) является главной группой риска при этой эпидемии. Это не означает, что «допенсионные» итальянцы в безопасности. Среди 5500 жертв эпидемии немало тех, кто моложе 50 лет, а в реанимацию попадает также немало молодежи. Но подавляющее большинство погибших очень пожилые люди. Средний возраст итальянских жертв эпидемии 79,5 лет!

Важно подчеркнуть: во многих других странах Европы также высокий процент старшего населения. Однако есть еще один фактор риска, которого нет в Германии или Швеции, но он в Италии (а также в Украине).

Итак, в-пятых: против Италии играют ее семейные традиции.

Одна из главных рекомендаций при этой эпидемии это максимальная изоляция пожилых людей. Меркель, Рютте советуют своим гражданам: «Не приезжайте к родителям, не привозите к ним внуков». Логика проста: группу риска, то есть пожилых людей, надо уберечь от контакта с инфекцией. Но в Италии это невозможно. 67% итальянцев в возрасте 18-34 лет живут вместе с родителями. Среди юношей этот показатель 73%. Для сравнения, в Дании таких менее 20%, в Великобритании и Германии менее 35%.

Но даже этих пяти причин недостаточно, чтобы объяснить итальянский феномен, потому что есть два гораздо более влиятельных фактора.

Неучтенные смерти

Смертность от коронавируса рассчитывают так: делят количество умерших из-за осложнений, связанных с этой болезнью, на количество подтвержденных больных, и умножают на 100%. Следовательно, достаточно изменить правила подсчета любого из этих двух показателей, чтобы повлиять на показатель страны. В Украине часто упоминают Германию в качестве примера того, как нужно преодолевать эпидемию. Несмотря на бешеное количество заражений, статистика говорит лишь о 86 умерших, и это обычно объясняют высоким качеством немецкой медицины, большим количеством реанимационных коек и тому подобное.

Лечение в Германии действительно качественное, возможно, лучшее на континенте, и оно действительно позволяет спасать многих тяжелых больных, но еще больше на статистику влияют два других фактора.

1) Немцы не делают посмертные тесты у тех, кто умер от «простудных осложнений» (хотя на самом деле – со значительной вероятностью от COVID-19). Зато итальянцы делают их почти всегда, и заметная доля роста смертности последних дней основывается именно на этих тестах. Пример – третья украинка, которая умерла в Италии в результате эпидемии. К слову, даже итальянцы при таком подходе учитывают не все смерти: так, почти незамеченной остается безумная смертность в «домах отдыха», где доживают свой век старые и больные, пишут агентства Reuters и ANSA.

2) Есть подозрения, что немцы не учитывают в этой статистике смерти части тех, кто, кроме коронавируса, имел серьезные заболевания. Здесь стоит отметить, что коронавирус сам по себе не является смертельным. Убивают не его токсины, а осложнения, которые он порой вызывает. Главная группа риска во время эпидемии COVID-19 – пожилые люди, которые имеют серьезные сопутствующие болезни и патологии. Итальянцы, а также подавляющее большинство других государств мира, учитывают их смерти как «коронавирусные», если тест был положительным. Объяснение звучит логично: эти люди могли бы прожить существенно дольше, но организм не выдержал дополнительного «коронавирусного давления».

Зачисляют ли немцы в свою статистику смерти всех людей? Здесь есть разночтения. Итальянцы настаивают, что нет – и именно в этом спрятана значительная часть немецкого успеха с низким уровнем смертности. Звучали даже заявления с требованием синхронизировать методику. Но в институте Роберта Коха настаивают, что не скрывают эти смерти с другими диагнозами. А вот отсутствие тестирования умерших там признают. «Мы не считаем, что тестирование умерших имеет решающее значение (для борьбы с эпидемией)», — пояснили в немецком институте Роберта Коха в комментарии AFP. Впрочем, есть и другие составляющие, которые формируют успешность немецких показателей, о них ниже.

Болеют все

Вернемся к вопросу о причинах провала показателей Италии, а особенно Ломбардии, где процент смертности превышает 12%. Причина этой аномалии проста: количество больных в регионе не знает никто. В условиях, когда медицинская система уже давно превысила свои возможности, тестированием потенциальных больных здесь не занимаются. За месяц с начала эпидемии в регионе-десятимиллионнике сделали только 70000 тестов! 27000 из них подтвердили диагноз. А поскольку для каждого человека тестирование обычно проводят дважды, это значит, что тесты подтверждали болезнь в абсолютном большинстве случаев.

Просто в Ломбардии тестируют только тех, кто попал в больницу (или умер) с явными симптомами коронавирусной болезни. На других не хватает ресурсов, и нет необходимости. И без того известно, что в этом итальянском регионе эпидемия бушует буквально повсюду. «Мы не знаем, как много пациентов инфицированы без явных симптомов, или тех, чьи симптомы напоминают обычный грипп. Потому что сейчас каждый, кто простудился, на самом деле болен COVID-19», — объясняет Витторио Демичели, эпидемиолог, работающий на правительство Ломбардии. А те, кто попал в ломбардскую больницу, имеют самую высокую вероятность подхватить коронавирус. Врачей, контактировавших с больными, уже давно не изолируют, пока у них нет симптомов. Обычные итальянцы тоже об этом знают – и стараются не попадать туда.

В похожей ситуации оказалась Испания

Сейчас там повторяется сценарий Ломбардии. У нескольких тысяч испанских врачей уже диагностирован коронавирус, мест в больницах безумно не хватает, и никто не сомневается, что реальное количество больных значительно выше диагностированных 33000 человек.

Но есть и другая история. Это опять Германия. На самом деле немцы успешны не только потому, как они считают количество умерших. Правительство Меркель действует строго в соответствии с рекомендациями ВОЗ, которая советует тестировать, тестировать и тестировать, насколько позволяют возможности, чтобы те, кто заболел, ушли в самоизоляцию, – и локализовать распространение вируса.

Профессор Лотар Вилер, президент Института Роберта Коха в Германии, говорит, что сейчас немецкие лаборатории готовы проводить около 160000 тестов в неделю, но при необходимости могут тестировать еще больше. «Здесь вопрос только в возможностях. А они у Германии очень, очень высоки», — цитирует Вилера Financial Times. Благодаря этому Германия наращивает количество идентифицированных больных, даже тех, кто не нуждается в лечении в стационаре. А с ростом этого количества процент смертности автоматически снижается.

Схожим образом намерена действовать Англия, где обещают тестировать 25000 человек в день. Более того, даже в Италии есть похожие примеры! Регион Венето, один из наиболее пострадавших от эпидемии, с самого начала тестирует не только тех, кто попал в больницу, и, возможно, поэтому не превратился во вторую Ломбардию, хотя стартовали они из схожих позиций. Там уже провели 57000 тестов, нашли 5122 инфицированных, 169 из них (3,3%) умерли. Это тоже немало, но гораздо меньше, чем в Милане или Бергамо.

А где Украина?

На фоне того, как различные страны ЕС выбирают разные стратегии борьбы с коронавирусом и делают ошибки, которые в итоге стоят жизни многим гражданам, особенно важен ответ на вопрос: а может ли Украина избежать повторения этих ошибок? Где мы сейчас? На кого мы больше похожи в борьбе с эпидемией — на Италию или на Германию?

На самом деле мы где-то посередине. Украина избежала главной итальянской ошибки: мы не проспали начало эпидемии. Но предпосылок для ее стремительного развития у нас больше чем достаточно. Это и контакты со старшим поколением, и количество украинцев, живущих с родителями, и, к сожалению, ужасное состояние нашей медицинской системы, которая несравнима не только с немецкой, но и с итальянской.

Удастся ли нам сгладить пик заболеваний? Гарантии нет. Потому что главный инструмент противодействия эпидемии – тестирование больных – мы не способны использовать даже на итальянском уровне. В то время как Германия готова делать 160000 тестов в неделю, а Италия использовала 180000 за месяц, Украина получила в Китае реагенты только на 50000 тестов. Будет ли решена эта проблема? От ответа на этот вопрос во многом зависит кривая заболеваний в нашем государстве. Ибо эпидемия не обойдет нас стороной, что уже очевидно.