Известный казахстанский врач-трансплантолог Гани Куттымуратов почти полгода находится в СИЗО. Его подозревают в участии в транснациональной ОПГ по незаконному изъятию органов.

В отношении организованной преступной группы, занимавшейся незаконным изъятием органов человека, расследуют дело по двум статьям Уголовного кодекса:

• 264 часть 1, 2 – «Создание и руководство транснациональной организованной группой, транснациональной преступной организацией, а равно участие в ней»;
• 116, часть 3 – «Принуждение к изъятию или незаконное изъятие органов и тканей человека».

20 граждан Украины продали свои почки

Трансплантолога Гани Куттымуратова задержали 1 мая 2019 года. С этого времени он находится в следственном изоляторе. Врача подозревают в том, что он в составе международной ОПГ занимался незаконным изъятием органов. Реципиенты и доноры были иностранцами.

Следствие не разглашает обстоятельства дела и не отвечает на вопрос о том, задерживали ли кого-то ещё, кроме Гани Куттымуратова. Некоторые детали раскрыл Вячеслав Аброськин – экс-заместитель председателя Национальной полиции Украины . В сентябре этого года он подал в отставку. Незадолго до этого – 27 июля, он опубликовал в Facebook пост, в котором рассказал подробности.

«В Казахстане арестованы несколько человек , один из них врач-трансплантолог. Из тех, кто продавал свои почки, 20 человек – граждане Украины. Каждый за свою почку получал от 10 до 15 тысяч долларов, а человеку, который покупал эту почку, это стоило до 150 тысяч долларов. Один из наших сограждан рассказал, что продал свою почку, чтобы заплатить за операцию онкобольной жены, а второй – просто, чтобы жить. За всем этим стоит международная организованная преступность, которая наживается на человеческом горе», – написал Вячеслав Аброськин.

Доноров и реципиентов привозила израильская компания

Операции проводили в Национальном научном центре онкологии и трансплантологии (ныне Национальный научный онкологический центр). В то время он входил в состав корпоративного фонда University Medical Center (UMC). Этот фонд 13 ноября 2017 года заключил соглашение с израильской компанией MedLead Company Limited о взаимном сотрудничестве по оказанию услуг в области трансплантации.

Никаких данных о компании в интернете нет. Известно, что израильская сторона привозила в ННЦОТ доноров и реципиентов из разных стран, а центр проводил платные операции. Гани Куттымуратов на тот момент был заведующим отделением трансплантации.

Сколько стоили операции иностранцам, в фонде не рассказывают.

«ННЦОТ оказывал платную медицинскую помощь (иностранцам. – Авт. ) по ценам, согласно утверждённому на тот момент прейскуранту. Медицинские услуги пациентам оказывались в соответствии с требованиями законодательства Казахстана», – сообщили в UMC.

Спустя пару месяцев сотрудничества – в конце декабря 2017 года, центр получил письмо от надзорной группы Стамбульской декларации о трансплантационном туризме и торговле органами. В нём выражалось сомнение в законности действий израильской компании MedLead.

«Конкретных фактов об иностранных гражданах, получивших трансплантационные услуги в ННЦОТ, в письме не представлено. После получения этой информации с января 2018 года для исключения репутационного и правового риска проведение трансплантации органов иностранным гражданам в ННЦОТ приостановлено», – сообщили в UMC.

Соглашение о сотрудничестве с израильской компанией подписал директор фонда – тогда им был Нариман Табынбаев , председателем правления фонда был Алмас Курманов . В центре они больше не работают. Нариман Табынбаев уехал с семьёй в США и сменил номер телефона, поэтому нам не удалось связаться с ним.

Алмас Курманов сейчас возглавляет АО «Государственный фонд социального страхования». По его словам, в состав корпоративного фонда University Medical Center, который занимался внедрением инноваций и передовых медицинских технологий, входили:

• Национальный научный центр материнства и детства (ННЦМД);
• Республиканский диагностический центр (РДЦ);
• Национальный научный центр онкологии и трансплантологии (ННЦОТ);
• Национальный центр детской реабилитации (НЦДР).

«Деятельность фонда была чётко разграничена. Медицинские вопросы и вопросы по клинической деятельности центры разрабатывали самостоятельно и выносили на медицинский совет фонда. Медицинский совет формировал политику фонда по вопросам оказания медицинской помощи и обеспечения качества медицинских услуг», – прокомментировал нам Алмас Курманов, дав понять, что лично не принимал никаких решений.

С 1 мая 2019 года ННЦОТ вышел из состава UMC, сменил название и исключил платные услуги по трансплантации для иностранцев.

Гражданин Израиля заразился ВИЧ после пересадки почки

Уголовному делу предшествовала проверка всех больниц, проводящих пересадку органов. Её назначили после того, как один из реципиентов заразился ВИЧ после операции в Таразе.

«27 сентября 2018 года проверили ТОО «Научно-клинический центр кардиохирургии и трансплантологии» Тараза после получения информации о передаче ВИЧ после пересадки почки гражданину Израиля от инфицированного донора – гражданина Узбекистана», – сообщили в Минздраве в ответе на официальный запрос.

Последовавшая проверка больниц и выявила нарушения в Национальном научном центре онкологии и трансплантологии, сотрудничавшем с израильской компанией MedLead.

Врач не признаёт вину в предъявленных обвинениях

Гани Куттымуратов известен как хирург с мировым именем, стоявший у истоков развития трансплантации в стране, спасший более 300 жизней, автор многочисленных научных работ, инновационных патентов. Его коллеги и пациенты направили письмо президенту, генпрокурору, министрам внутренних дел и здравоохранения, а также создали петицию , которая собрала более трёх тысяч подписей.

«Мы просим не только об освобождении Гани Куттымуратова, но и разобраться в деле. Ведь договоры с зарубежными компаниями подписывал не врач. Операции проводились после заседаний этической комиссии и хирургического совета. Дело Куттымуратова вскрыло огромные пласты проблем в этой области, касающиеся нормативной основы для медтуризма. В законе нет запрета на проведение операций иностранцам, но и нет механизмов, регламентирующих эту деятельность», – говорит президент РОО «Общество пациентов в трансплантации «Өмip сыйы» Сандугаш Орынбаева.

По её словам, с задержанием врача операции по пересадке органов стали проводить реже.

«Пациенты до и после трансплантации почки ждут возвращения к работе Гани Куттымуратова, ведь такого уровня трансплантологов у нас не больше двух-трёх. Больные нуждаются в высокопрофессиональной помощи, как в консультациях, так и в операциях. А доктора опасаются проводить операции», – сказала Сандугаш Орынбаева.

Врач-нефролог Жанар Абишева недоумевает, почему виноватым оказался Гани Куттымуратов.

«На каких основаниях? Эти операции проходили открыто, всё было согласовано с администрацией клиники, всё было прозрачно. Деньги получала больница. Сейчас наши молодые трансплантологи не могут делать некоторые операции, потому что боятся», – говорит Жанар Абишева.

---

Читайте также: Как стать донором в Казахстане. Подробная инструкция

---

Адвокат задержанного Алдырза Куанышкереев подписал документ о неразглашении тайны следствия, поэтому раскрывать подробности дела не может. Говорит только, что врач не согласен с предъявленными ему обвинениями и не признаёт вину. Больше о деле Куттымуратова ничего неизвестно, МВД ссылается на тайну следствия.

Единственное, что удалось выяснить, так это статистику уголовных дел, возбуждённых по факту незаконного изъятия органов и принуждения к нему. Согласно данным Комитета статистики Генпрокуратуры, в 2019 году заведено 60 дел по принуждению к изъятию органов. Одно из них – в отношении медработника. В прошлом году таких фактов не было, в 2017 – три.

Дело задержанного врача показало, что в Казахстане нет подходящей нормативной базы для развития медтуризма в области трансплантологии.

Елжан Биртанов: «Крайними оказались пациенты»

Министр здравоохранения Елжан Биртанов в кулуарах Правительства 27 сентября отметил, что задача трансплантолога – проводить операции, а не выяснять юридические тонкости.

«Как вы там договорились: бесплатно или платно – это уже проблемы этики и соблюдения закона. Но это не задача врача – выяснять. В результате крайними остаются даже не врачи, а пациенты. Всё, что происходит сейчас, из-за этого страдают сами пациенты. Оттого, что хороших врачей, которые оперируют, а не сидят в кабинетах и назначают вам ненужные анализы, «тромбят», – сказал он.

О медтуризме в области трансплантологии он высказался так: «Мы категорически против. Давайте сначала мы внутренние (потребности. – Авт. ) удовлетворим».

В проекте Кодекса о здоровье народа и системе здравоохранения живое донорство предлагают разрешить только родственникам. Сейчас оно возможно от любого донора, подходящего по биологическим параметрам. Главное условие – донор отдаёт орган бесплатно.

«Подтверждение родства, думаю, не должно ложиться на плечи клиник. Было бы правильным создание республиканской комиссии при Минздраве, которая бы выдавала разрешение потенциальной паре донор-реципиент на операцию, как это делается в Турции», – считает Сандугаш Орынбаева.

---

Читайте также: «Люди боятся быть донорами – такой менталитет». Истории детей, которым пересадили органы

---

Однако у этого решения есть минус: у родственника-донора может быть несовместимость с реципиентом. В этом случае остаётся надеяться только на трупное донорство. Но врачи боятся изымать органы из-за возможных гонений родственников.

«А как им не бояться, если иногда по непонятным обвинениям наказывают? Родственники на них кидаются, бьют. Тогда пусть другие умирают? Такая ситуация, к сожалению, получается. Врач может пойти на это, но родственники напишут на него заявление, дело возбудят, его будут проверять, могут посадить, задержать. Кому это надо? Мы потакаем людям, боимся соблюдения законов. В Беларуси, например, если ты не изъял орган, тебя с работы могут уволить, потому что ты кого-то другого лишил шанса выжить», – сказал Елжан Биртанов.

Пять тысяч казахстанцев ждут пересадки почки

В Казахстане более 200 человек ждут пересадки сердца, 5500 пациентов –почки. Их количество растёт с каждым годом. Но операции проводят реже:

• с января по апрель 2019 года в Казахстане провели 83 трансплантации казахстанцам и пять – иностранцам;
• с мая по сентябрь 2019 года (после задержания Гани Куттымуратова) – 50 трансплантаций казахстанцам и одну – иностранцу.

26-летняя Данагуль Жаксина – одна из тех, кто ждёт операции по пересадке почки. Ожидание затянулось на девять лет. Девушке диагностировали терминальную хроническую почечную недостаточность. Её почки высохли и сморщились настолько, что уже не проглядываются на УЗИ.

«За девять лет ни разу не было подходящего органа. Там, где я прохожу процедуру диализа, есть мужчина, который ждёт почку 18 лет. На диализ хожу три раза в неделю. Процедуры пропускать нельзя, иначе начнутся отёки, жидкость будет собираться, человек будет задыхаться», – рассказывает Данагуль Жаксина.

Она понимает людей, которые не разрешают изымать органы умерших родственников. Люди в моменты горя не способны проникнуться чужой бедой.

«Когда человек умирает, подходит врач и говорит: «Дайте разрешение на орган», это очень грубо звучит. Человек потерял близкого, он адекватно не будет мыслить, у него истерика начнётся. Было бы хорошо, если бы к людям подходил священнослужитель и объяснял, что умершего не вернуть, религия не запрещает трупное донорство и это может спасти чью-то жизнь», – считает девушка.

«Нужен Национальный регистр несогласных стать посмертным донором»

Внутренние потребности по пересадке органов в Казахстане тоже не удовлетворяются. Причина в неразвитом трупном донорстве. Хотя в стране действует презумпция согласия . То есть если при жизни человек не написал отказ, то после смерти его органы без разрешения близких вправе использовать.

«Нужен чёткий, прозрачный Национальный регистр несогласных стать посмертным донором. Сейчас вводится строка в электронный паспорт здоровья о несогласии, но мера пока не внедрена. В любом случае должен быть бумажный носитель и единый реестр, на мой взгляд», – считает Сандугаш Орынбаева.

Органы у умершего забирают в том случае, если установят смерть мозга. Как проводят изъятие, на своей странице в Facebook написал исполнительный директор Фонда социального медстрахования, хирург Эрик Байжунусов.

«Специалистам клиники, в которой умер пациент, запрещено самим изымать органы. Для этого есть специальные бригады. Только они могут приехать/прилететь, изъять и увезти необходимый для пациента орган. Дорога каждая минута. На другом конце страны этот орган в операционной ждёт пациент, которому он спасёт жизнь. Это очень серьёзная операция и не каждый заберёт орган так, как это нужно делать», – написал Эрик Байжунусов.

Председатель правления АО «Национальный научный кардиохирургический центр» Юрий Пя говорит, что развитие донорства показывает уровень развития общества. Например, в Испании, Словении, Хорватии, Германии количество доноров на миллион человек значительно больше, чем в Казахстане. Это говорит о социальной ответственности и осведомлённости общества.

«Проблема нехватки доноров может решиться только в одном случае, если подключится общество. У нас родственники не дают согласия, чтобы органы умершего были переданы на донорство. Поэтому мы выполняем всего 8-20 трансплантаций в год, это очень низкий показатель. Ситуация усугубилась тем, что одного из докторов, который занимается трансплантацией почек, обвиняют в незаконном изъятии органов. За последние несколько месяцев в нашей клинике не было сделано ни одной трансплантации лёгких и сердца», – говорит он.

Экс-министр здравоохранения, хирург Жаксылык Доскалиев напомнил, что один умерший может помочь как минимум пяти больным.

«Если мы никого не спрашивая, не ставя в известность, будем забирать органы, то получим обратный эффект – обиду населения. Нужно, чтобы всё было согласовано с обществом. Когда это станет нормой для каждого, никаких вопросов не будет. Нужно осознать, что после смерти наши органы больным людям нужны, но не трупу. Тогда проблема будет сниматься», – высказался он.

Проблема в том, что в стране не проводится пропаганда трупного донорства, считает председатель РОО «Общество инвалидов по трансплантации всех органов «ҮмітЖолы» Мурат Ускенбаев . В 2011 году он представил Минздраву проект по пропаганде донорства органов в Нур-Султане и Шымкенте. Работу проводили с 2012 по 2013 год, с 2014-го по 2018-й.

«Результаты дали положительные тенденции, было проведено около 1200 операций по трансплантации органов от живых и трупных доноров» – рассказывает Мурат Ускенбаев.

С 2019 года проект сняли с госзакупок социально-значимых проектов. Как пояснил Елжан Биртанов, тендер не проводят, потому что не было желающих заняться пропагандой трупного донорства. Сейчас некоторые НПО, в том числе «Үміт Жолы», проводят эту работу на общественных началах.

Иностранцам стали реже пересаживать органы в Казахстане

В Казахстане пересаживают органы иностранцам с 2017 года. Но с задержанием ведущего трансплантолога наблюдается спад:

• в 2017 году провели 20 трансплантаций иностранцам;
• в 2018 году – 42;
• за 8 месяцев 2019 года – 6.

Операции иностранцам могут приносить приличный доход клиникам. По данным Минздрава, стоимость трансплантации почки (включая обследования и лекарства, койко-место, питание и прочие услуги) для иностранца составляла не менее трёх млн тенге.

«Никто не задавался вопросами:

• каким образом в Казахстан приходят иностранцы;
• что за организации, заключающие договоры с клиниками;
• есть ли юридическое сопровождение;
• регламентируется ли деятельность иностранных компаний.

Нет правового механизма оказания трансплантационной помощи иностранцам. Нет законодательных барьеров для вхождения преступных организаций в Казахстан, цель которых якобы медтуризм. Несовершенство нормативно-правовой базы, возможно, и привело к тому, что трансплантолог сейчас находится в СИЗО», – считает Сандугаш Орынбаева.

Казахстан не стал участником Стамбульской декларации о трансплантационном туризме и торговле органами , к которой присоединились десятки стран от США до Южной Африки, в том числе наши соседи – Кыргызстан, Россия, Узбекистан. Декларация создана для борьбы с трансплантационным туризмом, трансплантационным коммерциализмом и торговлей органами; для гарантии защиты и безопасности живых доноров.

Религия не запрещает трупное донорство

Одна из причин отказа от трупного донорства – религиозные предрассудки. Именно предрассудки, потому что религия не запрещает донорство. Трансплантация органов проводится в странах с различными религиозными взглядами: в европейских, где превалируют христиане, а также мусульманских, таких как Иран, Турция, Иордания, Саудовская Аравия. Донорство развито в Индии, Китае, Японии, Южной Корее, где преобладают индуизм, буддизм, синтоизм, даосизм, конфуцианство.

Наиб-имам столичной мечети «Садуакас кажы Гылмани» Канат Алшимбаев подтвердил, что ислам не запрещает донорство.

«Это даже приравнивается к оживлению человека, поощряется. Есть такое понятие «исар» в исламе – это альтруизм, предпочтение других себе. Это считается благим деянием», – поясняет религиозный деятель.

Умерший и живой человек в шариате одинаково почитаемы, поэтому есть определённые условия, которые нужно соблюсти при пересадке органов от умершего:

• полная и ясная констатация смерти потенциального донора со стопроцентной уверенностью;
• для реципиента это должен быть единственный путь к спасению жизни;
• донор при жизни должен оставить завещание, что он не против использования его органов;
• завещание может быть и устным – тогда должно быть как минимум два свидетеля.

При пересадке органа от живого донора к реципиенту также есть свои требования в исламе:

• для реципиента это должен быть единственный путь к спасению жизни;
• у донора не должно быть меркантильных целей;
• должна быть уверенность в том, что операция пройдёт положительно для обоих.

«Если донор знает, что это повредит его здоровью или приведёт к смерти, это будет считаться суицидом. Если против его воли берут – это будет приравниваться к убийству. Здесь должна быть уверенность, что операция будет успешной и не будет какого-либо вреда. Операция обязательно должна проводиться в официальной клинике, а не в подпольном месте», – сказал Канат Алшимбаев.

В Казахстане не хватает программы по трансплантации

Не первый год в Казахстане говорят о необходимости принятия государственной программы по развитию трансплантации. По словам главы общества инвалидов по трансплантации органов Мурата Ускенбаева, успешность операции во многом зависит от реабилитации. В 2009 году акимат столицы поддержал его проект по строительству реабилитационного центра и выделил 1 га земли, но инвесторы из-за кризиса отказались от финансирования.

«Вопрос остаётся открытым. Отторжение органа происходит через один-три года, а значит больные вынуждены получать заместительную терапию на искусственных аппаратах гемодиализа. Это огромные бюджетные деньги страны», – подчёркивает он.

Вероятность осложнений после операции зависит от многих факторов, среди которых:

• препараты, которые принимает пациент;
• сопутствующие заболевания;
• образ жизни;
• умственное развитие.

Поэтому многие заявляют о необходимости строительства Научного центра по трансплантации, включающего в себя нефро- и гепатоцентр, диализный центр, специализированные отделения, реабилитацию и проведение научно-исследовательских работ.