Нападение на Екатерину Гандзюк и ее трагическая смерть впервые заставили обратить должное внимание на преследование гражданских активистов. Составленный ее друзьями и адвокатами пострадавших список уже на тот момент насчитывал 55 нападений, которые произошли в 2017-2018 годах. Речь шла об избиениях, похищениях, повреждении имущества и других противоправных действиях, цель которых — заставить людей прекратить свою деятельность.

В этом списке адвокаты, правозащитники, экологи, журналисты и обличители коррупции. Не менее четырех из таких нападений закончились смертью, в одном случае — в деле экологического активиста Николая Тельца — инсценировано самоубийство, в которое не верит никто из его родных и знакомых, кроме местных правоохранителей. География нападений достаточно широка — Киев, Днепр, Одесса, Кропивницкий, Львов, Черновцы, Кременчуг, Винница, Запорожье, Бердянск.

Кроме этого правозащитники фиксировали случаи незаконной слежки, снятия информации с каналов связи, открытия политически мотивированных административных или уголовных дел. В качестве примера можно вспомнить переквалификацию уголовного дела против главы Центра противодействия коррупции Виталия Шабунина на «избиение журналиста». Речь идет о словесной перепалке в июне 2017 года, во время которой Виталий Шабунин ударил Всеволода Филимоненко. Тогда против Виталия Шабунина было открыто уголовное дело по ч. 2 ст. 122 УК (нанесение телесных повреждений средней тяжести). Сам он признал, что ударил человека и готов нести ответственность «как положено по закону за это и только за это, а не за то, что рисует прокуратура».

При постоянных отказах правоохранителей правомерно квалифицировать жестокие избиения общественных активистов ничего, кроме желания покрутить пальцем у виска, не вызывает открытое против Автомайдана уголовное дело за «избиение куриными яйцами».

Речь идет об инциденте, который произошел во время мирного собрания у здания Верховной Рады, участники которого требовали снять депутатскую неприкосновенность с ряда народных депутатов. Тогда после словесной перепалки с Олегом Барной трое активистов разбили об левое плечо и голову народного депутата куриные яйца. В интернете доступно видео этого инцидента. За эти действия им предъявили обвинение по ч. 2 ст. 346 УК Украины (угроза или насилие в отношении государственного или общественного деятеля), которая предусматривает наказание от 4 до 7 лет лишения свободы.

Все это происходило на фоне целенаправленной кампании дискредитации активистов, занимающихся противодействием коррупции в различных сферах. Тогда же появился целый ряд законодательных инициатив, которые устанавливали необоснованные требования о предоставлении дополнительной к уже имеющейся отчетности для общественных организаций.

Мало кто понимает, но месть в виде так называемой «поправки Черновол» за раскрытие состояния чиновников, имела не только правовое значение, но и была своего рода медийной провокацией. Тогда власти удалось сместить фокус общественной дискуссии о борьбе с коррупцией во властных эшелонах на прозаическое: а почему «борцы с коррупцией» сами не хотят подавать свои электронные декларации, может, им самим есть что прятать?

Еще в начале 2017-го я писала, что проблема не только в том, что это само по себе зло. И не только в том, что это бьет рикошетом по всему общественному сектору, потому что убивает единственное, что у нас есть, — доверие людей. А в том, что это всегда только промежуточная фаза, после которой неизбежно идет следующая. И, к сожалению, я не ошиблась.

Несколько слов о нерасследованиях

«Кто заказал всех этих людей? Кто покрывает их заказчиков? Почему такое количество расследований саботируется? И почему мы молча должны наблюдать и терпеть, пока самых активных из нас калечат и убивают? С каких пор это стало нормой?» — спрашивает в своем видеообращении Екатерина Гандзюк.

Вслед за ней вынуждена констатировать, что эти вопросы уже стали риторическими.

В этом году Центр гражданских свобод разослал информационные запросы, чтобы отследить состояние расследований по упомянутым 55 делам.

К сожалению, результаты неутешительные: даже поверхностное знакомство с делами дает основания говорить, что критерии скорости и тщательности, независимости и объективности, подотчетности следственных органов заинтересованным лицам, к сожалению, не выполняются.

В качестве примера можно привести дело одесского активиста Олега Михайлика. Ему удалось выжить после покушения на убийство, когда пуля прошла в 4 мм от сердца. В начале октября этого года на пресс конференции он заявил, что досудебное расследование по его делу прекратили «Просто потому, что есть повод — отсутствие пули».

Хотя украинским правоохранителям хорошо известно, что эту пулю после сложной операции на легких в Мюнхене изъял «криминальный инспектор мюнхенской полиции, чтобы передать ее [в Украину] после того, как поступят правильно оформленные документы о международной правовой помощи».

Даже расследование убийства Екатерины Гандзюк, которое находится под пристальным вниманием общественности и периодически взрывается протестами по всей стране, в настоящее время пробуксовывает. Из-за саботажа на первом этапе следствие не смогло собрать нужных доказательств. Поэтому несколько месяцев назад отцу Екатерины пришлось согласиться на небольшие сроки заключения для нападавших в обмен на их показания. Они должны были дать их в суде. Но следствие в отношении главы облсовета Херсонской области Владислава Мангера, которого подозревают в заказе этого преступления, приостановлено. Так же как и расследование в отношении Алексея Левина, которого подозревают в организации нападения. Ходатайство защиты о внесудебном допросе нападавших попросту отклонили. Если такие вещи происходят в наиболее резонансном деле, то можно только представить, как расследуются малоизвестные.

Бояться правоохранителям и судьям и правда нечего, ведь до сих пор ни один представитель государственных органов не был наказан за создание препятствий в расследовании или потерю доказательств в такого рода делах.

Нападения продолжаются

С начала этого года Центром гражданских свобод были зафиксированы около 70 случаев различных форм давления и преследования представителей гражданского общества по всей стране. Эти цифры свидетельствуют не столько о росте количества нападений, сколько о том, что трагическая смерть Екатерины Гандзюк заставила правозащитные организации начать системную работу по их мониторингу и фиксации. Все инциденты визуально отражены на созданной правозащитниками интерактивной карте. Пока она работает в тестовом режиме, но уже сейчас можно посмотреть как оценивают состояние расследования нападений правоохранительные органы и сами общественные активисты.

Это также свидетельствует о том, что проблема преследований гражданских активистов до сих пор остается актуальной. Всего лишь несколько месяцев назад, не приходя в сознание в больнице, умер черкасский журналист Вадим Комаров. Неизвестный трижды ударил его тупым металлическим предметом по голове, вероятно, молотком. Версия ограбления не подтвердилась, поскольку никакие ценные вещи не пропали. «Это попытка убийства местного журналиста, который расследовал коррупцию. Это нападение не может остаться безнаказанным. Я призываю власти приложить максимум усилий для полного расследования преступления», — прокомментировал ситуацию представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Гарлем Дезир.

В этом же году правозащитным организациям удалось отбить от «Ровенского правосудия» 16-летнюю Дарью Коцюрубу. Девушка вместе с приятелем вышла с плакатом на мирный пикет. За это правоохранители составили на них административный протокол по ст. 212-13 КУоАП (распространение агитации без выходных данных). Впоследствии Ровенский городской суд признал ее виновной и вынес предупреждение. Исполнительный директор Amnesty International Ukraine Оксана Покальчук, которая вышла на мирный пикет под здание Министерства внутренних дел, так прокомментировала свой жест солидарности: «Скажу честно, меня эта ситуация крайне возмутила. Двое подростков вышли на мирный протест. При этом полиция и представители власти на всех уровнях ведут себя и высказываются так, будто они (а также их родители!) совершили правонарушение».

После обжалования судебное решение было отменено, но такого рода случаи продолжают происходить в различных регионах страны.

Более того, правоохранители демонстрируют полную неспособность защитить общественных активистов от преследований как это убедительно иллюстрирует история Романа Ратушного. Он — координатор общественного движения, которое борется с застройщиком против уничтожения 30 гектаров леса в Киеве, в Протасовом Яру. Недавно он заявил о новых угрозах и не исключил, что его могут попытаться похитить. До этого он подал уже три заявления в полицию, но уголовное производство было открыто только по одному из них. Реальность этих угроз подтверждает нападение еще на одну активистку этого движения Юлию Кононенко. В прошлом месяце ее ударили прямо в лицо рядом с ее домом. В больнице диагностировали ушиб челюсти и повреждения левой щеки.

И что делать?

Несмотря на сложность ситуации, сравнения с «террором Януковича» явно неуместны. Так же, как ничего, кроме грустной улыбки, не вызывают утверждения, что «даже при Януковиче активистов не убивали». Потому что это неправда.

Вспомним хотя бы жестокое избиение известного эколога Владимира Гончаренко в Днепропетровской области. Через несколько дней после обличительной пресс конференции о складировании в Кривом Роге сотен тонн радиоактивного лома его автомобиль остановили неизвестные с битами. В больницу активист попал с переломом затылочной части черепа, и умер, не приходя в сознание.

В 2010-2013 годах я отслеживала такие случаи, поскольку проводила мониторинг политических преследований гражданского общества, результаты которого публиковались ежегодно в совместном докладе правозащитных организаций.

Если перечитать соответствующие разделы за эти годы, то складывается четкое представление, что преследования гражданских активистов происходили в рамках системного и организованного плана центральной власти. Эти преследования были его составной частью. Власти нужно было подавить общественную активность, чтобы быстро построить авторитарную вертикаль. Поэтому даже на образовательные лагеря молодежных организаций приезжали сотрудники СБУ и незаконно снимали отпечатки пальцев всех участников, или просто под разными причинами запрещали их проведение.

Нынешняя ситуация обусловлена другими причинами. Это, во-первых, слабость государственных институтов, которые не способны эффективно выполнять свои функции как по расследованию и наказанию виновных, так по предупреждению такого рода незаконных действий. Во-вторых, война с Россией вызывает в обществе рост уровня толерантности к насилию, а это в свою очередь приводит к тому, что активистов бьют сильнее. Ну или, скажем так, «создают проблемы» все жестче. В-третьих, side-эффект реформы децентрализации, которая привела к созданию в регионах своего рода феодов, где срослись воедино местные власти, бизнес, правоохранители и суды, один на один с которыми остаются местные активисты.

Для того, чтобы решить проблему, важно сначала увидеть, что ее вызывает. Очевидно, что высшие руководители государства все эти годы не уделяли должного внимания защите людей, которые были носителями положительных изменений в Киеве и регионах, и именно поэтому становились объектами нападения. В то же время, названные причины дают понять, что проблему преследования представителей гражданского общества кардинально можно решить только путем реформирования и укрепления государственных институтов, прежде всего, органов правопорядка и суда. Ведь даже редкие, но достаточно искренние обращения из Киева «немедленно найти и наказать виновников» воспринимаются на местах с откровенным игнором и саботажем.

А пока гражданское общество должно самостоятельно строить систему коллективной безопасности и параллельно осуществлять общественный контроль расследований в самых резонансных делах. Грубо говоря, сами общественные активисты должны с определенной периодичностью давать пинка недореформированной государственной машине, чтобы она хоть немного двигалась.