Герман Греф продолжает отстаивать собственную экосистему Сбера, у которого в последнее время начинают проявляться некоторые разногласия с Центробанком. Поводом спора стало потенциальное ограничение конкуренции на финансовом рынке, где крупнейшие игроки через свои экосистемы ограничивают доступ к клиентам и создают технические барьеры роста для других поставщиков услуг. Банк России даже выразил готовность вводить регулирование посреднической деятельности внутри этих систем.
Тонкости конфликта
Изначально может показаться, что речь идет об охоте на клиентов и навязывании крупными компаниями собственных услуг через специальные сервисы. Но смотрите шире — регулятор начинает ощущать, как власть по контролю национальных финансов начинает постепенно переходить в частные руки. В докладе Центробанк признал, что крупнейшие компании, замыкая клиентов в периметре своих экосистем, начинают заменять собой государственные институты и оказывают существенное влияние на экономические показатели. Из-за этого у государства сокращается контроль за безопасностью оборота персональных данных.
Президент и председатель правления Сбербанка России Герман Греф
Самая продвинутая экосистема на российском рынке создана у “Яндекса”, такого мнения придерживается Герман Греф, который ставит свою компанию все-таки позади российского аналога Google. Достаточно сформированная экосистема есть у Mail.ru Group. Вслед за Сбербанком, свою экосистему собираются выстраивать такие крупные игроки финансового рынка, как государственный ВТБ и частный Tinkoff. Сбер притягивает к себе внимание регулятора не только потому, что является крупнейшим среди крупных. Он на год обогнал Центробанк, запустив свою систему денежных переводов физлиц между разными банками по номеру телефона. Тогда из денежно-кредитных организаций к ней присоединились Tinkoff, Совкомбанк, Проинвестбанк и СДМ-банк.
Свою систему быстрых платежей (СБП) регулятор запустил в начале 2019 года. В июне Госдума приняла законопроект, который обязал все системно значимые банки страны перейти на эту единую систему Центробанка с 1 октября. Сбербанк стал единственным, который не выполнил это предписание. Тогда в одном из своих докладов Банк России упрекал неких участников рынка, что создание аналога СБП приведет к искажению конкурентной среды — создатель общерыночной системы получит доступ к огромным массивам рыночных данных и власть в определении доли участия остальных игроков на рынке.
Герман Греф продолжает настаивать на чистоте бизнеса своей компании. Накануне в открытом диалоге он сказал, что Сбер не является монополией и его влияние на рынок часто преувеличивают. Оправдал глава крупнейшего российского банка сознательной политикой по сохранению доли на рынке: “За весь период времени мы не купили ни одного банка, хотя имели такие возможности ”. За последние 9 лет Сбербанк купил 11 компаний, из которых относительно крупной можно считать только “Яндекс.Маркет”. Греф сравнил свои показатели с входящим в “большую четверку” американских банков JPMorgan, который в среднем в месяц покупает около 4 компаний. Поэтому никакого захвата секторов экономики в поведении Сбера нет, объясняет владелец. Все покупки Греф объясняет простым желанием развивать технологии, которые совершенствуют модель главного бизнеса: “Как может разонравиться курочка, которая несет тебе золотые яички” . Если бы раньше Сбербанк не озаботился заменой старой платформы на новую, то сегодня он бы ничего из себя не представлял.
Внешняя угроза
Нежелание пускать в экосистему Сбера регулятора Греф объяснил угрозой цифровой колонизации. В десятилетней перспективе на российский финансовый рынок могут прийти крупные транснациональные компании, которые внедрят свои экосистемы и тем самым фактически съедят отечественную экономику. Со слов Грефа, крупным российским компаниям пока удается обороняться и даже наступать — создавать этим цифровым титанам определенные проблемы на рынке. Но если Центробанк с энтузиазмом возьмется за регулирование еще только зарождающихся в стране экосистем, то в дальнейшем ему придется бороться с крупнейшими транснациональными компаниями, что практически невозможно. Либо создавать собственные экосистемы, либо кормить чужие — третьего не дано. Европа уже попала в эту зависимость, Китай же создает собственные системы. По мнению Грефа, у России есть уникальный шанс защитить себя от цифровой колонизации.
Герман Греф и Председатель Центрального банка Российской Федерации Эльвира Набиуллина
Греф надеется на здравомыслие российского правительства. С любой экосистемой власть сегодня может сделать, что угодно. Только умная власть не будет спешить. Нужно выждать, когда наметится некий контур, вызреет практика. И уже после этого власти стоит постепенно имплементировать регулирование, считает глава Сбера: “Если регулировать в процессе формирования или до этого, то можно просто уничтожить этот пока еще зарождающийся тренд” .
Ситуация с экосистемами в России может получиться такая же, как с развитием технологий искусственного интеллекта в Европе. Принятие обновленных правил обработки персональных данных отбросило европейские государства назад — ни один исследовательский центр там не образуется, но зато все защищено и безопасно. Греф считает это примером регулирования несформировавшегося рынка.
Пример бессилия власти перед цифровым гигантом — попытки Конгресса США отрегулировать деятельность Facebook. Сейчас создание Марка Цукерберга объединяет в 5 раз больше человек, чем живёт во всем Евросоюзе. Вдвое меньше проживает в Индии — одном из двух государств планеты с населением в миллиард. По сравнению с ней Сбербанк — капля в море. Хотя для россиян Сбербанк — одна из немногих российских структур, объединяющая всех граждан. Еще в 2018 году Facebook, а также другие IT-гиганты, такие как Google и Amazon, получили лицензии на банковскую деятельность. Это значит, что они начнут не только собирать, но и торговать персональными данными своих клиентов. Одновременно вытесняя с рынка традиционные банки.
Правда посередине
Никто сейчас до конца не осознает важности сохранения персональных данных и последствий их использования. Греф также признается, что сейчас до конца никто не понимает, как должна осуществляться защита личных данных. Человек в современном мире уже находится в ситуации тотальной слежки, когда даже его перемещение с сайта на сайт и сохранение этого цифрового следа позволяют определить его личность. Даже штрафы уже выписывают без участия человека, а только с помощью видеокамер, установленных на всех дорогах. Нас снимают в магазинах, метро, да и мы сами рады стараться и с удовольствием выкладывает сотни своих фотографий и видео в соцсети. Мы уже оцифрованы и это не изменить.
Другое дело — насколько мы сами добровольно готовы принять этот тотальный контроль, который принято оправдывать соображениями безопасности. Нам нравится на расстоянии идентифицировать себя в интернет-магазинах или банках, чтобы делать покупки с доставкой, переводить деньги и т.д. без необходимости перемещений. Но никто из нас не задумывается о перспективах воровства личности. Нейросети искусственного интеллекта сегодня еще умеют обманывать видеокамеры, рисуя перед ними лицо нужного человека. Если в российском законодательстве еще как-то защищается изображение лица, то про голос там ни слова ни сказано. Сейчас в мире есть технология, позволяющая с точностью до 90% идентифицировать человека по голосовому слепку.
Кто следит за нами? В этом контексте интересны мысли политолога Екатерины Шульман , которая считает, что человечество балансирует на грани между технооптимизмом и технопессимизмом. Человек в этом мире интересен как потребитель, потому что производить за него могут что угодно роботы. Гораздо важнее, чтобы человек тратил свои деньги. Огромные корпорации сейчас соревнуются между собой и с самого рождения следят за человеком, анализируют его поведение в интернете, чтобы решить одну задачу — продать товар или услугу. Как объясняет политолог Шульман, всем нам сейчас приходится жить в неспокойный период, когда никто из акторов до конца не понимает ни себя, ни своих возможностей. Между тем, новым источником власти становится не сила, как было во времена войн и захвата территорий. А торговля угрозами и гарантия безопасности. Лучше всех убедивший в своих возможностях защитить от внешних и внутренних угроз, получает максимум ресурсов и становится новым правителем.
Читайте нас также:
Еще Журнал Онлайн
