Дарья Юдкевич,
4 декабря 2020, 13:16 — REGNUM Резонанс, который вызвала смерть девушки во время прямого эфира блогера Reeflay, имеет более глубокие корни, чем просто реакция людей на вопиющее происшествие. Эпизоды, связанные со смертью и с интернетом, уже были, но впервые стало известно о буквально гибели онлайн, под подбадривания азартной аудитории. И хотя тут сразу появляется ряд аналогий, от гладиаторства до подпольных боев насмерть, они, эти сравнения, имеют существенное отличие.

Читайте также: «Реле не переключилось»: психолог о смерти девушки во время стрима

Убийства на арене цирка, когда судьба жертвы решалась доинтернетным «лайком» или «дизлайком», происходили офлайн, вживую, когда не было между зрителем и жертвой стены монитора. Поэтому само участие в подобных развлечения человека традиционной авраамической культуры было чем-то запредельным, неслучайно те же гладиаторские бои были запрещены с распространения христианства.

Теперь на возвращение людоедства на арену влияют два фактора: 1) человек снова воспринимается как вещь 2) зритель вроде как играет в игру, да на которую ее участники еще и сами согласны. А общественное мнение, как и в древнеримские времена, уже почти готово принять и рабство, и зрелищное убийство, и еще дать ему оправдания: ведь стоит почитать комментарии под новостями про смерть на стриме этого блогера. Где комментарии, в которых блогера одобряли (!), попадались в первые часы появления новости порой чаще, чем те, где его осуждали. Да и показателен комментарий одной из зрительниц того стрима, которая восторгалась «неубиваемостью» жертвы и мечтала оказаться в квартире блогера во время того стрима, чтобы заснять происходящее на видео.

Что это вообще такое, на месте ли у этих бывших людей — я уж не говорю «человечность», но хотя бы надежность с точки зрения закона или законность осталась там же, в далеком прошлом? Интересным представляется мнение, которым поделилась клинический психолог Елена Ковальчук:

Мне видится несколько моментов касательно зрителей и формата стрима. Блогер Стас Решетников (Reeflay) — продукт своего времени, как и его зрители. Они — «дети» сетевой реальности. И реагируют соответственно своему «воспитанию» в ней. Сам стрим Решетникова, во время которого произошла трагедия, относится к так называемым треш-стримам. На таких стримах люди ведут пустые и примитивные разговоры, употребляют спиртное, нецензурно выражаются, и за донаты — денежные перечисления зрителей — выполняют различные «задания»: дадите 150 руб — и стример постоит для вас в углу, заплатите больше — поинтереснее зрелище получите. Касательно зрителей, как мне кажется, это в основном молодая аудитория, для которой те развлечения, какие предлагают в стриме, кажутся интересными. Зрители таких стримов в большинстве своем — не садисты и не больны психически. Но они проявляют интерес к такому контенту. И платят донаты за более экстремальное зрелище. Постепенно у людей снижается порог эмоционального реагирования на чужую боль и страдания — чем больше видишь, тем больше привыкаешь, тем чаще хочется видео «погорячее». И зрители продолжили смотреть на мертвую девушку рядом с блогером, который выгнал ее на мороз (по предварительной версии, это могло стать причиной ее смерти). Что происходило со зрителями в момент, когда они поняли, что девушка действительно мертва? Что они почувствовали? Осознали ли, что игра окончена, и всё это всерьез? Узнать можно только от них самих, но обратите внимание на поведение самого блогера.

В экстремальный момент — когда он осознал, что девушка умерла, — он не подумал прервать свой стрим и продолжал общаться со зрителями на камеру. По моему мнению, это подтверждение того, что настоящая реальность никак не желала осознаваться обеими сторонами — ни ведущим, ни зрителями. Это был особый сетевой мир, и в реальность происходящего до конца никто не верил, обе стороны будто глядели на всё через «волшебное зеркало». Пока не приехали правоохранительные органы и не было произнесено слово «достримился?». Вот тут волшебное сетевое зеркало как будто разбили, и все были выброшены в реальность, куда до последнего не хотели попадать ни блогер, ни его аудитория.

Происходит активное стирание границ между настоящей и сетевой реальностью. И больше всего данному феномену подвержена наша молодежь. Для мозга современного молодого человека нет разницы, играет ли он в компьютерную игру или переводит деньги стримеру, чтобы тот в прямом эфире выполнял желания зрителей. Современный человек погружается в сетевой мир с раннего детства, и в результате грань между реальным и нереальным не формируется в мозгу так, как формировалась раньше. С совсем молодыми людьми происходят, как мне кажется, очень серьезные процессы — они не научаются жить в реальности, не понимают, что такое «по-настоящему».

Меня лично страшит такой вопрос: а существует ли для нашей молодежи вообще настоящая реальность? Потерю реальности в психиатрии называют явлением дереализации. При этом состоянии человек считает, будто вокруг него не реальный, а ненастоящий мир, похожий на сон. Да, здесь речь о болезненном психическом состоянии человека. Но вы почувствуйте метафору — ощущение человеком нереальности мира. А в наше время весь мир теряет ощущение своей реальности, потому как, вне всякого сомнения, это общемировая проблема. Мы с вами вступаем в новую, до конца неясную нам еще эпоху, когда вопрос, «а что вообще реально в этом мире?», становится не отвлеченной «философией» для интеллектуалов, а жесткой актуальной повесткой дня. И кто и каким образом ответит на этот вопрос — пока неизвестно.

Сейчас, вынужденно проводя катастрофически много времени в сети (как один из негативных факторов мировой пандемии), молодежь всё глубже погружается в сетевую реальность и всё больше теряет связи с настоящей жизнью. Что мы получаем на выходе? Совсем новых людей. С одной стороны — малоадаптированных, не умеющих строить полноценные социальные связи друг с другом, мало приспособленных к тяготам реальной жизни — в сетевой ведь всё проще. С другой стороны — снижена активность, а возможно, и недостаточно сформированы те зоны мозга, которые отвечают за высшие эмоции — совесть, сострадание, чувство долга, любовь в высоком ее понимании, жалость и эмпатию — вчувствование в переживания и страдания других.

И если всего этого нет, то какой новый человек вглядывается сейчас в свой смартфон? Залипает на стримах, где горе-блогер таскает труп своей подружки? Что ждет этого нового человека, а вместе с тем и всё человечество? От этого нового человека зависит будущее. И, по-моему мнению, если не вернуть этого человека в реальную жизнь, то будущее нас ждет чудовищное.