Как живет и чем занимается главный застройщик Днепра Вадим Ермолаев — в эксклюзивном интервью для РБК-Украина.

Год назад, в конце декабря 2023 года, Совет национальной безопасности и обороны Украины ввел санкции против одного из самых богатых бизнесменов страны, Вадима Ермолаева.

В 2021 году Ермолаев был участником списка Forbes. Ему принадлежит группа компаний «Алеф», которая реализовала в Днепре такие проекты, как «Мост-Сити», Cascade Plaza, «Босфор», Enigma, «Призма» и другие.

Помимо недвижимости, «Алеф» занимается производством газобетона, ПВХ-профилей, бесшовных труб, дентальных имплантатов, выращиванием элитных сортов яблок. Группа владеет крупнейшей в Украине биомассовой электростанцией мощностью 16 МВт.

Всего в состав корпорации входят 18 компаний и 11 производственных предприятий, продукция которых экспортируется в 50 стран.

Санкции, введенные по представлению СБУ, рассчитаны на 10 лет. Официальная причина санкций не названа. Неофициально речь идет о связи с бизнесом в Крыму. В частности, компания «Алеф-Виналь-Крым» якобы выполнила государственные заказы на 70 млн рублей и уплатила 490 млн рублей налогов в 2021 году.

РБК-Украина обращалась к Ермолаеву с просьбой прокомментировать обвинения еще год назад. Бизнесмен согласился ответить на вопросы только сейчас. Публикуем сокращенную версию беседы.

— Давайте начнем с того, отразилось ли на вас введение санкций?

— Конечно, это осложняет жизнь как в личном, так и в деловом плане. Это очевидно.

— Что для вас, как для физического лица, означают введенные санкции?

— Если говорить о личной жизни, то, в первую очередь, многие украинские учреждения отказываются взаимодействовать со мной — как с юридическим, так и с физическим лицом.

— Вы имеете в виду государственные банки?

— Да, государственные и коммерческие. Финансовые учреждения заморозили деньги на личных счетах, не продлевают кредитные линии.

— Можете конкретно назвать сумму замороженных личных средств на ваших счетах?

— Честно говоря, я не знаю, но речь о больших деньгах.

— С какими еще трудностями вы сталкиваетесь из-за санкций?

— Некоторые бизнес-партнеры прекратили с нами сотрудничество. Также некоторые клиенты отказались оплачивать дебиторскую задолженность.

— Например?

— Например, такие компании, как АТБ и Сильпо. Они отказались платить за предоставленные товары, забрали товар и не расплатились, сославшись на санкции. Они монополисты сейчас на рынке, могут позволить себе такие действия, или думают, что могут позволить. Они буквально издеваются над всеми поставщиками. Это уже стало классикой.

— Кто еще?

— Есть и другие случаи. Например, в другом бизнесе, связанном частично со мной, клиенты отказались погашать кредиты, которые они взяли пять лет назад. Они даже писали в Минюст заявления, где утверждали, что на основании введённых санкций считают решение суда о взыскании долгов – незаконным.

— Какая связь? Ведь деньги они должны предприятию.

— Дело в том, что суд длился несколько лет. В итоге суд вынес решение в их пользу, потому что против меня введены санкции. А предприятие, через какое-то опосредованное владение, частично связано со мной. Это и стало для них поводом не исполнять свои обязательства. Многие воспользовались этой ситуацией.

— А где вы вообще живете, не секрет?

— Перемещаюсь между Кипром, Лондоном и Парижем.

— Помимо проблем вышеуказанного характера, вас обвиняют в наличии бизнеса в оккупированном Крыму. Расскажите, что у вас там было до оккупации и какая ситуация с этой собственностью на данный момент?

— Я не владею и не управляю никаким бизнесом в Крыму. Это юридически и понятийно — невозможно.

— Давайте детализируем. Вас обвиняют в непосредственном сотрудничестве с агрессором или в наличии активов в РФ. Эти обвинения имеют под собой основания?

— Это какой-то сюрреализм. Мы никогда не контактировали с российской стороной, у меня никогда не было активов в стране агрессоре.

Еще до аннексии я был инвестором в конкретный бизнес, но выгоды из них не получал.

— Небольшое уточнение: о каких именно инвестициях у куда идет речь?

— Речь идет о трех предприятиях, которые занимались выращиванием винограда, производством вина и коньяка. Все эти активы были национализированы оккупантами тем же указом, которым изымалось имущество президента Украины Владимира Зеленского. Этих активов для нас больше не существует. То есть после аннексии Крыма рф забрала часть активов, в которые я ранее инвестировал.

Мы пытались вывести вложенный ресурс, но тщетно, и к концу 2015 года наши попытки прекратились. Руководство этих предприятий сообщило, что их запугивают и заставляют перерегистрироваться по законам страны агрессора.

— Что вы им сказали? На чем вы расстались?

— Мы предупредили, что они не должны этого делать, так как это повлечёт за собой уголовную ответственность. Но нам неизвестно, какое давление на них оказывалось с другой стороны. В итоге они самостоятельно приняли решение, и перестали с нами общаться.

Мы все потеряли.

— Давайте вернемся к последствием санкций. Как это повлияло на Вашу деятельность, включая возможные потери в виде налогов, не полученных кредитов и других факторов?

— Все просело вполовину. У меня много недвижимости в Днепре, и все, что сдавалось в аренду по цене просело в два раза, огромное количество офисных площадей простаивает без аренды – помещения некому снимать, офисы сужаются и сжимаются, бизнес экономит, и делает это в первую очередь за счет аренды помещения. Офисная недвижимость стоит пустая на 70%. По другим направлениям – мы стараемся держаться и сохранять рабочие места, расходуя запас прочности, пытаемся выжить, пытаемся не закрыться, чтобы сохранить рабочие места и коллектив, который собирался годами. Людям нужна работа, городу нужны налоги. Я это все понимаю, и в том числе, считаю эту работу вкладом в общее благое дело.

— В Миньюсте не исключают национализации ваших активов в соответствии с законом «О санкциях». Насколько это возможно, по вашему мнению?

— Надеюсь, здравый смысл победит, и этого не случится.

— Ваши действия в таком случае?

— Увеличу бюджет на адвокатов.

— Если вы действительно не имеете к рф отношения, готовы ли вы предоставить доказательства?

— Безусловно. Я предоставил доказательства СБУ, и они рассматривают их. Моя позиция в отношении войны и русских категорична и нелицеприятна, и боюсь, вам придется «запикать» кусок ответа, чтобы моя оценочная лексика к действиям наших врагов смотрелась приемлемо для вашего издания. Я осуждаю вторжение, я презираю наших врагов и считаю, что они понесут ответственность за то горе, которое принесли на украинскую землю и в мой родной город, которому я посвятил всю свою жизнь.

У меня по…