1. В то время как почти все развитые страны больше налогов собирают с потребления ( НДС, акцизы — 33% в среднем по OECD, в Украине — более 50%), американские бюджеты наполняются с дохода физлиц — 42% от всех поступлений ( OECD — 24%, Украина — 10,5%).

2. Корпоративные налоги дают только 4% американского бюджета ( OECD — 9,6%, Украина — 11,5%). Значительная часть корпоративных доходов в США взимается уже после распределения, то есть с владельцев бизнеса, в виде того же налога на доходы физлиц. Другая причина таких малых налогов с корпораций — перенос доходов в низконалоговые юрисдикции, с чем Байден активно борется, продвигая глобальный минимальный корпоративный налог, о чем я уже писал ранее.

3. Байден хочет увеличить долю государства в экономике, расходы на инфраструктуру и социалку. То есть двигаться в сторону европейской модели « большого правительства». Вариантов два — увеличивать налогообложение доходов, в первую очередь — самых богатых граждан, или переходить на НДС, как остальной мир, чтобы расширить налоговую базу. И об этом уже говорят профильные эксперты. «Большое правительство» без НДС — это сложно. США еще могут « печатать» деньги, но это не постоянный способ, инфляция уже и так ставит рекорды.

4. Доля избирателей, которые озабочены тем, что компании и богатые американцы не платят справедливую долю налогов — вдвое больше доли избирателей, которые беспокоятся, что они сами платят много налогов. Это можно объяснить и тем, что в США очень неравномерное распределение доходов.

5. Облагать налогами богатых можно двумя способами — облагать их богатство ( wealth) или доходы. Проблема с налогами на богатство состоит в том, что от них легко уклоняться. В начале 90-х было 12 богатых стран с налогом на богатство, сейчас осталось 3.

6. Предлагаемая максимальная ставка НДФЛ — 40%, начинается с дохода в $400 тыс. в год — то есть для верхних 5% по доходам. Но она не учитывает много возможностей для законного уменьшения используемых налоговой нагрузки. Как то же наследование детьми инвестиций, практически обнуляющее базу налогообложения НДФЛ для capital gains.

Интересно, что в скандинавских странах как крайнем проявлении welfare states максимальная ставка начинается где-то со среднего уровня доходов. Но и распределение доходов и концентрация богатства там гораздо более равномерны.

Граждане с низким и средними доходами в США платят гораздо меньше налога на прибыль, почти половина не платят вообще.

7. Байден склоняется к идее еще дополнительных 3% на доходы физлиц более 5 млн долларов в год. В то время как другие демократы — Сандерс и Уоррен продвигают именно налог на богатство — 2% ежегодного налога на чистые активы в объеме от $50 млн до $1 млрд и 3% из активов свыше $1 млрд. Это будет налог на 1 из 1 000 американских семей, который должен собирать по $300 млрд каждый год. Вот собственно триггернула Маска.

8. Предварительное снижение налогов Трампом практически не повлияло на инвестиции и занятость ( МВФ оценил, что эффект от tax cuts на инвестиции бизнеса был в пределах 0,1 п.п. в год). Одна из причин — на монопольных рынках доход генерируется не обязательно инвестициями, можно просто поднимать цены.

Мотивация « забрать у богатых — отдать бедным» — она в американской экономической дискуссии не столько о равенстве и справедливости. Она о стимулировании экономики.

Хороший пример, который сейчас на слуху в США — рост цен на памперсы. Рынок контролируют фактически два игрока — P&G и Kimberly-Clark. Недавно оба объявили о повышении цен на ряд товаров из-за проблем с сырьем и удорожания логистики. Однако у того же P&G net margin ( чистая прибыль, разделенная на доход от деятельности) в этом году составила 18% — один из лучших их результатов за последние 15 лет.

На конкурентном рынке прибыльность бизнеса не составит 18%. Она будет тяготеть к нулю ( в реале — несколько процентов). Для увеличения маржинальности требуются постоянные инновации. Которые улучшат товар так, чтобы за него можно было брать больше, чем конкуренты, или уменьшат затраты так, что маржа вырастет при той же рыночной цене ( пока такие же инновации не введут конкуренты и не снизят цены). Но чем меньше конкуренции на насыщенном рынке, тем меньше стимулов у корпораций инвестировать сэкономленные на налогах ресурсы. Вот они и не вкладывают. И экономика не растет. А вот цены растут. И сейчас уже дискутируют, как существенно на инфляцию в США повлияло уменьшение конкуренции, монополизация отдельных рынков.

Поэтому мотивация « забрать у богатых — отдать бедным» — она в американской экономической дискуссии не только и даже не столько о равенстве и справедливости — это больше для политиков. Она о стимулировании экономики.

Граждане с более низкими доходами большую долю доходов тратят, поэтому перераспределение государством денег от тех, кто не инвестирует и не потребляет, в пользу потребляющих, оплачивающих лучшее образование и т. д. — может стимулировать экономику.

Сейчас фискальная политика США на перепутье. Выбор инструментов для наполнения бюджета и их дальнейший успех или провал повлияют и на мировую экономику и налоговую политику других стран. И если увеличение налогообложения богатых американцев не принесет ожидаемых результатов, то не исключено, что мы станем свидетелями перехода крупнейшей экономики мира от налога с продаж к налогу на добавленную стоимость.