В 2015 году почти две трети граждан (64%) считали ситуацию в стране «напряженной, кризисной», да так оно и было. Лишь 22% называли ее «нормальной, спокойной». Пик тревоги остался позади, сейчас лишь 46% настроены негативно, а 36% не слишком волнуются. И все же факт остается фактом: в 2019-м, спустя пять лет после кризиса, лишь 3% опрошенных думают, что в России за последний год произошли перемены к лучшему. Примерно каждый пятый (21%) назвал такие сдвиги «незначительными». Большинство видит вокруг если перемены, то к худшему: 17% — серьезные, а 36% — «некоторые». Около четверти (23%) считают, что ничего за год не изменилось. Правда, когда речь не обо всей стране, а о них лично, люди более оптимистичны. У 7% жизнь явно начинает налаживаться, каждому пятому (20%) сейчас «немного лучше». О том, что их материальное положение несколько ухудшилось, говорят 25%. Что дела совсем плохи — 12%. А для 36% «отсутствие плохих новостей — тоже хорошая новость». Все как было, так и есть.

До бесконечности испытывать людей на прочность нельзя. Курс реформ должен учитывать их возможности

Настроение у людей сейчас не самое радостное. Поводы для тревоги действительно есть. Начиная с 2015 года все меньше становится тех, кто может уверенно сказать: мое материальное положение стало лучше. До 2015 г. так говорил каждый пятый респондент (20%), после кризиса — лишь 13%. Респондентов, чье материальное благосостояние, по их словам, ухудшилось, сейчас 40%. Хотя еще недавно таких граждан было меньше: в 2018 г. — 36%. Сказались на общем настрое, безусловно, и несбывшиеся надежды: год-два назад многие верили, что еще чуть-чуть — и все пойдет на лад. Это обещали и представители власти всех уровней накануне выборов. Но, увы, оптимизм пришлось умерить.

По данным опросов, в июне 2019 года люди все еще не достигли того уровня жизни, который был у них до кризиса, весной 2014 г. Ощутимо ниже, чем тогда, они оценивают практически все свои возможности — получить медпомощь и образование, нормально питаться и одеваться, проводить отпуск. А также ситуацию на работе, состояние здоровья, свое положение и статус в обществе, общение с друзьями и т.д. Разве что с жильем и личной безопасностью дела у большинства россиян обстоят неплохо.

Люди по-разному воспринимают то, что происходит в их собственной жизни, с близкими и соседями — или со всей страной. Ситуацию «вообще», а не у себя дома, наши сограждане всегда оценивают более резко. Страна будет развиваться успешно! — в этом сегодня уверена только четверть граждан (26%). Ровно половина считает, что нас ждут трудные времена. И еще 24% полагают, что принципиальных сдвигов ждать вообще не надо. Однако в этом случае «средняя температура по больнице» нуждается в уточнениях. Очень многое зависит от материального положения человека. Среди малообеспеченных россиян в «светлое будущее» верят только 7%. Втрое больше (21%) уверенных в нем среди самой многочисленной группы россиян — со средними доходами. Богатые тоже плачут, но не так горько. 42% из них лучатся оптимизмом, лишь 29% предсказывают в будущем серьезные трудности (среди людей бедных такой прогноз дают больше половины — 55%).

Не только спокойствие

Что стране сейчас нужнее — стабильность или перемены? В начале и на пике кризиса 70% россиян хотели стабильности и только 30% — каких-либо реформ. Два года назад мнения делились примерно поровну. Сейчас социологи отмечают в массовом сознании резкий рост запроса на перемены. Их ожидает сегодня большинство — 57%. Число таких респондентов в течение всего пары лет фактически удвоилось. Второй запрос, который был и остается в числе самых главных, — это справедливость. В широком смысле слова: закон, который един для всех. Равные возможности получить доступ к медицине, образованию и всему, что для человека жизненно важно. В особенности будущее детей, которое не должно зависеть от кошелька и связей их родителей.

Именно поэтому, отвечая на вопрос, в каких же переменах Россия больше всего нуждается, 60% граждан на первое место ставят усиление социальной справедливости, жесткую борьбу с коррупцией. Число таких ответов выросло по сравнению с 2017 г. (51%). При этом люди реже стали говорить о том, что первоочередная цель — развитие науки, образования, здравоохранения и культуры (29% сейчас, 37% — два года назад), об экономических реформах, нацеленных на преодоление «сырьевой зависимости» (38% и 42% соответственно), об укреплении обороноспособности страны (22% и 28%). Хотя это, безусловно, важно. Зато чаще утверждается, что власти необходима сменяемость, а в управлении политикой и экономикой требуются люди нового поколения (17% сейчас и 12% в 2017 г.).

Что же не устраивает россиян в сегодняшней России? Прежде всего ситуация в социальной сфере. 60% граждан считают, что уровень жизни населения стал за последние 2 года хуже, еще 46% говорят то же самое о моральном состоянии общества. Хуже всего дела обстоят, по мнению россиян, в медицине. Почти половина респондентов (42%) говорят, что лишены доступа к качественной медпомощи. Лишь 13% оценивают (лично для себя) ситуацию в этой сфере как «хорошую». Немало нареканий вызывают у людей такие аспекты их жизни, как материальное благосостояние и возможность отдохнуть во время отпуска (по 32% «плохо»), доступ к необходимому образованию (24%), экологическая ситуация там, где они живут (25%). Слабое, но утешение — то, что в общем-то неплохо у людей обстоят дела с питанием и одеждой, с ситуацией на работе, возможностью выражать свои взгляды и общаться с друзьями, с жилищными условиями, статусом в обществе и личной безопасностью. По этим позициям (которые отражают базовые условия жизни человека) позитивных оценок больше, чем негативных. В целом свыше половины россиян жизнью удовлетворены — полностью или с оговорками. «Хорошей» назвали ее около трети. Хотя каждый девятый (11%) признался: живет он плохо.

Давай меняться

«Мы ждем перемен» — это, конечно, звучит сильно. Но каждый вкладывает в эти слова свой собственный смысл. В каких именно сферах ситуацию надо срочно исправлять, люди знают точно. Однако у всех — разные мнения о том, как достичь цели. Что должно (или не должно) делать государство, работодатели, сами граждане? В какие отрасли можно допустить «частников» с их рыночной логикой, а куда — ни в коем случае? Как быть с налогами, пенсиями, бюджетниками или естественными монополиями? Позиции подчас — диаметрально расходятся. Причем высказывают их многие респонденты исключительно «с дивана перед телевизором»: ни на какие активные действия они в принципе не готовы.

Имеют какие-либо четко выраженные политические взгляды чуть более четверти граждан (29%). Граждане мало знают о партийных программах, периодически голосуют «сердцем» или «назло». Среди «политически грамотных» людей в 2019 г. 11% причислили себя к коммунистам, 7% — к социалистам, 6% — к либералам, 5% — к националистам или приверженцам «самостоятельного русского пути» развития страны. Еще 17% выступают за сочетание различных идей, кроме крайних и радикальных — «главное, чтоб это шло на благо общества». Никакие идейные течения не поддерживают 42%. Затруднились ответить — 12%.

«Тот, кто в молодости не был радикалом, не имеет сердца. Тот, кто в зрелые годы не стал консерватором, не имеет ума». Цитату приписывают Черчиллю, хотя он к ней отношения не имеет. Но неизвестный автор афоризма по сути прав. Чем респонденты моложе, тем чаще они говорят о приверженности «либеральным» идеям (13% в группе до 20 лет и лишь 6% — от 21 до 24 лет). Старшее и самое старшее поколение симпатизирует коммунистическим идеям (14% среди тех, кому от 51 до 60 лет, 24% — старше 60). А люди «экономически активного» возраста зачастую вообще открещиваются от любой идеологии и готовы поддержать «всех здравомыслящих» кандидатов вне зависимости от их партийной окраски. Или, еще чаще, отстраняются от политики как таковой.

Сами партийные доктрины подчас являют собой удивительную смесь самых разных ингредиентов — как в действительно «объединяющем всю страну» традиционном салате оливье под Новый год.

Поиски общей «национальной идеи» шли в России долго и с переменным успехом. Одной-единственной нет. Но есть то, что все-таки объединяет многих. В первую очередь это идея единения народов России, для того чтобы возродить ее как великую державу. Такой цели хотел бы достичь 41% респондентов. Об укреплении России как демократического правового государства мечтают 29%, и число таких людей за два года несколько увеличилось. Хотят, чтобы народы мира объединились для решения глобальных проблем человечества, 23% россиян. Почти каждый пятый (19%) выступает за возвращение к социалистическим (советским) идеалам и ценностям. В 2017 г. такую мысль высказывали лишь 15%. Каждый десятый поддерживает идею объединения всех славянских народов. Столько же — идею противостояния Западу. Но как раз она за два года потеряла 5 процентных пунктов популярности. По 8% сторонников у идеи индивидуальной свободы, когда интересы личности важнее интересов государства, и у тезиса «Россия должна сблизиться с Западом и войти в «общеевропейский дом». Наименее популярны (по 6%) идеи «очищения» общества через православие и широкой автономии регионов в рамках РФ.

Если попытаться последовательно осуществить все эти благие намерения, неизбежно получится как в детской игре «камень, ножницы, бумага». О гранит традиций затупятся все острые лезвия реформ и новых управленческих технологий. Но зато они помогут «разрезать» бюрократическую бумажную канитель и выбросить клочки на свалку. Но оставшиеся циркуляры легко «завернут» в себя все тот же камень старых привычек, и все пойдет по новой… Так что граждане в итоге запутываются окончательно и на всякий случай высказываются за сочетание разных идей, «за все хорошее против всего плохого». А за работой власти просто наблюдают со стороны.

Партхозпассив

В тонкости партийной риторики обыватели вникнуть и не стремятся. В рейтинге доверия граждан ко всем властным персонам и институтам лидер по-прежнему один — это президент страны. Популярность политпартий не превышает 12 процентов, а не доверяют им две трети респондентов (64%). Вообще к большинству государственных и общественных институтов доверие граждан на протяжении последних лет только снижается. В плюсе кроме президента лишь российская армия (66%), Российская академия наук (48%), Церковь (44%), а также общественные и правозащитные организации (36%). Максимум недоверия люди высказывают кроме партий судебной системе (60%), Центральному банку (45%), правительству и органам местного самоуправления (50%), Госдуме (58%), Совету Федерации (48%), полиции и органам внутренних дел (52%), печатной прессе (56%) и ТВ (52%). Получается, что вне зоны общественного доверия оказались практически все институты, которые непосредственно отвечают за состояние экономики страны и всех сфер ее жизни. И это один из самых печальных итогов «пятилетки кризиса».

К счастью, не политикой единой люди живы. С кризисами они научились справляться, опираясь на собственные силы и систему ценностей. В обществе сейчас примерно поровну тех, кого можно условно назвать «активистами» и «пассивом». Первые готовы обеспечивать себя без помощи государства (таких 45%), бороться за свои интересы и права (58%), проявлять инициативу и усваивать что-то новое (58%). Вторая группа — те, кто рассчитывает в первую очередь на поддержку государства (55%), приспосабливается к реальности, а не требует, чтобы «мир прогнулся под нас» (48%), отдает предпочтение традициям (42%). Кризис укрепил позиции «пассивного» лагеря просто потому, что без помощи государства многим было просто не выжить. Впрочем, похожая картина наблюдается во многих зарубежных странах, и в развитых тоже. Притязания российских граждан гораздо скромнее, чем у многих других. По данным исследования European Social Survey, из 23 стран Европы Россия — на 20-м месте по уровню ожиданий в отношении действий правительства, направленных на сокращение разницы в доходах между жителями государства. Так что в чем-то нет худа без добра. Кризисы научили нас преодолевать трудности, ни на кого особо не рассчитывая. И все-таки верить в лучшее.

Справка «РГ»

Исследование «О насущных проблемах нашей жизни и взаимодействии регуляторов, бизнеса и граждан» ФНИСЦ РАН провел в июне 2019 г. в сотрудничестве с Ассоциацией российских банков. Методом персонального интервью с соблюдением параметров квот выборки опрошены 2000 граждан старше 18 лет по репрезентативной выборке в 22 субъектах РФ, типичных для соответствующих федеральных округов. В материалах доклада использованы данные общероссийских исследований, осуществленных в 2014-2018 гг. Институтом социологии (ныне ФНИСЦ) РАН.

Комментарий

Почему молчит артиллерия?

Итоги опроса комментирует академик РАН, директор ФНИСЦ РАН Михаил Горшков

Михаил Константинович, у общества сейчас два главных запроса — на перемены и на справедливость. Но готово ли оно к этим переменам?

Михаил Горшков: К тому, чтобы жизнь стала лучше, обеспеченнее и спокойнее, людям специально готовиться не надо. Такие перемены общество примет всегда. Главная задача государства — сделать так, чтобы реформы и прочая экономическая терапия больше не вызывали «шока». К сожалению, очень часто за последние годы итог был именно таким. Вполне объяснимо, что за последние годы в обществе нарастали тревога, апатия, отчасти — агрессия. Особенно остро люди воспринимают то, что затрагивает их жизненные интересы, влияет на судьбу всей семьи. Именно поэтому такое недовольство вызывает ситуация в медицине. Лишь 13% россиян — всех, и бедных, и богатых, — говорят, что лично у них проблем в этой сфере нет. Это по сути общественный приговор той модели реформ отечественного здравоохранения, которая была избрана и реализовывалась все эти годы. Очень болезненно граждане восприняли и пенсионную реформу, как бы власть ни пыталась «подсластить пилюлю». До бесконечности испытывать людей на прочность все-таки нельзя. И курс любых реформ должен соотноситься с теми ресурсами, которыми общество реально располагает. Сейчас мы видим, что люди негативно оценивают практически все составные части так называемого «человеческого капитала». Но без него об экономических реформах говорить проблематично. Получится как в анекдоте: «Почему артиллерия не стреляла во время наступления? — По восьми причинам. Первая — не было снарядов. Остальные перечислять?»

Может, нам все-таки нужнее стабильность?

Михаил Горшков : Стабильность у нас есть. Но она — особого рода. Стабильность благо, когда она наступает после длительного ухудшения ситуации. А сейчас мы видим обратное — после только наметившегося оживления и некоторого эмоционального подъема — снова «болото» неопределенности, тревоги, напряженного ожидания. Год назад люди полагали, что скоро их положение станет лучше — опыт предыдущих кризисов убеждал, что так обычно и бывает. Но последний кризис шел в особых условиях — на фоне санкций и внешнеполитического давления и с учетом этого затянулся. В массовом сознании очень силен эффект «несбывшихся надежд». К лету 2019 г. число пессимистов почти в полтора раза превысило количество оптимистов (исключение — только молодежь до 30 лет). Ситуация примерно такая же, как 5 лет назад, в момент начала кризиса. Особенно сильно это чувствуется в крупных, но не столичных городах. Мегаполисы имеют больше ресурсов, провинция — меньше притязаний. А эти региональные центры постепенно становятся новыми полями социального напряжения в стране.

Все чаще в России говорят о «ностальгии по СССР». А возможность такого «шага назад» насколько серьезна?

Михаил Горшков : Для нас в общественном мнении «серьезно» и важно абсолютно все. Но надо правильно интерпретировать любые высказывания. На мой взгляд, «социалистический ренессанс» — это желание вернуть не уравниловку, дефицит, тотальную национализацию или всеобщий «учет и контроль», а бесплатную медицину и образование, уверенность в будущем, отсутствие рисков нищеты и безработицы. Это протестный феномен, причем направлен протест против неэффективной бюрократической системы, а не института частной собственности или капиталистов-работодателей. Опросы показывают сейчас падение доверия практически ко всем властным и общественным институтам. Но если власть будет в состоянии обеспечить людям то, что они оправданно требуют — социальную справедливость, сглаживание самых острых и болезненных неравенств в обществе, стабильность и благополучие, — ни о каком «возврате к СССР» общество мечтать точно не станет. А доверие к власти будет основано на ее реальных достижениях. Чего бы мне очень хотелось и как социологу, и как гражданину нашей страны.