Заставить предприятия работать в раках экологического закона или умереть – другого выхода нет. Не дождавшись от местной власти, правоохранителей и президента решения вопроса с коксовым заводом, харьковчане продолжают акции протеста. Об этом рассказал в программе «Точка зору» на «Телеканале р1» автор петиции на сайте президента Украины об урегулировании ситуации в Харькове с загрязнением воздуха Александр Константинов.

Коксовый завод заработал на полную мощь

– Александр, в петиции на сайте президента речь идет не только о коксовом заводе – вы требуете вмешаться в ситуацию с загрязнением воздуха в Харькове в целом. Что подтолкнуло вас обратиться с этой проблемой напрямую к президенту?

– История началась еще три года назад – с того, что мы пытались установить датчики, которые контролируют чистоту воздуха, собственными силами. Однако в августе этого года после заявления городского головы началось массовое широкомасштабное отравление харьковчан. Горожане стали обращаться за помощью к нам – активу Новобаварского района, – зная наши шаги по решению проблем с зелеными насаждениями, с передачей общежития в коммунальную собственность. Вместе с юристами мы проанализировали показатели датчиков воздуха и поняли, что необходим официальный документ на уровне государства, поскольку во всех инстанциях местной власти мы слышали, что это не их уровень полномочий и они ничем не могут нам помочь. Так возникла идея подать петицию на сайт президента. Кстати, соответствующую петицию мы подавали главе государства и в 2019 году, но она не получила поддержки. Мы учли все свои ошибки и создали петицию, которая набрала необходимые 25 тысяч голосов, необходимых для рассмотрения президентом.

– А о каком заявлении городского головы идет речь?

– Мэр объявил, что из-за непринятия руководством завода условий по установке фильтров и в связи с многочисленными жалобами жителей Харькова горсовет будет рассматривать данную ситуацию и конечной точкой станет закрытие завода. И именно после этого начались масштабные выбросы, от которых страдают жители не только Новобаварского района, но и всего Харькова.

– А по какой причине увеличилось количество выбросов, как вы считаете?

– Харьковский коксовый завод имеет в своем арсенале восемь коксовых батарей, построенных в разные годы. Часть из них – 1950–1960-х годов. Они практически разрушены и не отвечают никаким техническим условиям. Четыре коксовые батареи были построены в начале 1990-х. И только одна из них, согласно отчету Госэкоинспекции, полностью отвечает всем требованиям. Так вот, судя по периодичности выбросов коксового завода, которые происходят каждые два часа с интервалом 20 минут, мы понимаем, что, скорее всего, предприятие загрузило все восемь батарей, несмотря на то что большинство оборудования не отвечает требованиям экологического законодательства.

Вредные выбросы повышают летальность

– В своей петиции вы перечисляете несколько предприятий . Что это за предприятия, сколько их и какие вопросы возникают в связи с их деятельностью?

– На так называемом Новожановском треугольнике находится четыре предприятия, и все они относятся к производственной сфере – харьковский коксовый завод «Новомет», завод «Термолайф», лакокрасочный завод «Красный химик» и завод «Эластомер». Эти предприятия могут быть потенциальными источниками загрязнения воздуха в Харькове. Все они находятся на расстоянии менее 500 метров от большого спального квартала, где проживает около 50–70 тысяч человек. Согласно европейским нормам (а мы подписали Ассоциацию с ЕС, в рамках которой должны привести законодательство относительно промышленных выбросов в соответствие с европейскими законами), предприятия первой категории опасности в такой близости от районов проживания людей находиться не могут.

Если не будет отработан механизм контроля и регулирования деятельности предприятий, которые находятся настолько близко к жилым массивам, мы можем получить ситуацию (и она уже складывается) с высокой заболеваемостью онкологическими заболеваниями, болезнями верхних дыхательных путей. В условиях пандемии Covid-19, который поражает в первую очередь дыхательные пути, мы имеем предприятия, которые оказывают существенное влияние на иммунную систему, что может привести к росту летальности в районах, расположенных рядом с этими заводами.

– Все перечисленные вами предприятия построены давно?

– Коксовый и лакокрасочный заводы – да, а два других – сравнительно новые.

– Возможно, на новых предприятиях современные технологии позволяют регулировать вредные выбросы?

– Насколько я знаю, «Термолайф», который является дочерним предприятием коксового завода, имеет возможность применять все необходимые степени очистки выбросов. Но на протяжении последних пяти-шести лет из четырех степеней очистки применялась только одна. Сотрудники предприятия рассказывают, что очистные сооружения очень энергоемки, поэтому, чтобы сэкономить и снизить себестоимость продукции, собственники включают только одну степень очистки. А мы это видим по своим датчикам, которые улавливают мелкодисперсную пыль, которая является результатом работы именно этих предприятий. Если ветер дует не в сторону Харькова – все наши датчики зеленые, то есть показывают «норму», но как только ветер меняет направление, люди тут же начинают задыхаться, жалуются, вызывают полицию…

Решение проблемы – в руках парламентариев

– Как же случилось, что такие вредные предприятия оказались рядом со спальным районом? Что появилось сначала – заводы или жилмассив?

– В этом районе жили шесть поколений моих предков. И когда я начал разбираться в данном вопросе, пошел в центральный архив Харьковской области, то понял, что тут больше вопросов, чем ответов.

Если взять план развития Харькова от 1930 года, то на этом так называемом Новожановском треугольнике – между Филлиповкой, Малой Основой и Большой Основой – поначалу планировалась большая зона отдыха для харьковских рабочих. А уже в 1932 году была заложена лаборатория для разработки коксовых батарей.

– Вы говорите, что выбросы могут привести приводят к ухудшению здоровья людей. Неужели не проводилось никаких исследований, какое именно влияние оказывают вредные выбросы, мелкодисперстная пыль на самочувствие жителей Харькова?

– Мы столкнулись с большой проблемой на государственном уровне. Госэкоинспекция пользуется сейчас протоколами, которые достались нам от СССР. Они устарели и не дают возможности дать ответ на главный вопрос: отравляет ли коксовый завод харьковчан? То, что замеряют экологи, не является характерными выбросами для данной сферы производства. А кода мы обращаемся в Госэкоинспекцию, пытаясь объяснить, что необходимо измерять другие показатели, нам отвечают: «У нас есть инструкция. Мы государственный орган и не можем так делать, потому что…».

Именно поэтому в петиции мы просим президента вмешаться в решение проблемы и дать соответствующие указания профильным комитетам Верховной Рады. Именно парламент является законодательным органом, и если депутаты видят, что контролирующий орган не имеет возможности решить проблему с отравлением полуторамиллионного города, они должны подкорректировать законы и внести в них изменения, которые дадут возможность решить эту проблему.

Областная власть только создает видимость

– Врачи, в частности директор онкоцентра, констатируют факт, что в прилежащих к коксовому заводу районах фиксируется увеличение заболеваемости дыхательных путей на 30%. В своей петиции вы не настаиваете на закрытии предприятий, на вынесении их за черту города. Вы требуете установки фильтров, их полноценной работы. Как реагируют собственники предприятий на такие инициативы харьковчан? Ведь акции протеста сложно не заметить.

– На протяжении последних четырех месяцев мы провели более десяти акций – перекрывали движение городского транспорта, трижды пикетировали областную администрацию, один раз – горсовет, организовали два автопикета. Так что действительно – только ленивый мог этого не заметить.

Что касается заболеваемости. Я живу в полутора километрах от коксового завода – четыре человека в моем доме борются с онкозаболеваниями. Я начал свою деятельность потому, что у меня и у жены тоже возникли проблемы со здоровьем. Заключение врачей: есть проблемы с иммунной системой – она очень угнетена. Мы потратили около двух тысяч евро на лечение. Улучшение длится две-три недели и снова все возвращается на круги своя. Однако не у всех людей, которые болеют, есть материальная возможность позволить себе дорогостоящее лечение. Я даже не сомневаюсь: существует реальная, физическая причина того, что люди, проживающие рядом с коксовым заводом, болеют.

А местная власть, в частности областной департамент защиты окружающей среды, областная экоинспекция, да и вся областная администрация, только создают видимость какой-то деятельности. Когда они пытались получить статистику по заболеваемости, попросили ее в нашей районной больнице, которая находится в таком плохом состоянии, что туда мало кто обращается. Если бы власть действительно хотела получить статистику, то обратилась бы в онкоцентр и поинтересовалась бы, сколько людей, проживающих рядом с коксовым заводом в Новобаварском районе, прошли там лечение? И этот ответ показал бы реальную картину.

Мы несколько раз пикетировали ХОГА, пытались достучаться до президента во время визитов, требовали, чтобы он к нам вышел – так ничего и не добились. Когда в у нас сменился губернатор, в первый же день работы нового председателя ХОГА Айны Тымчук мы пикетировали облгосадминистрацию. Вышел заместитель губенатора и сообщил, что будет создана рабочая группа, будут приглашены собственники предприятий, чтобы дать ответы на вопросы, которые волнуют общественность. Прошло более двух недель, но мы по-прежнему чувствует вакуум в этом вопросе – на связь с нами никто не выходит. Более того, обратившись в канцелярию ХОГА, мы получили ответ, что данный вопрос не решается ни на каком уровне – о нем никто не знает. В связи с этим нас интересует, почему власть обещает митингующим одно, а как только люди расходятся – тут же забывает о своих обещаниях.

Харьковская городская власть на протяжении четырех месяцев вообще никак не реагировала на эту проблему, делая вид, что ее вообще не существует. После того как мы вышли на пикет перед первой сессией новоизбранного горсовета, нас заметили, пригласили на заседание и сообщили о создании рабочей группы по решению данного вопроса.

Почему коксовый завод выпал из ответа президента?

– Удовлетворены ли вы реакцией президента на вашу петицию?

– Его реакция была прогнозируемой. Я понимал, что президент не побежит самостоятельно решать харьковскую проблему. Многие считают, что его ответ – это отписка, президент просто переложил ответственность на премьер-министра. В ответе, собственно, так и сказано, что президент поручает премьер-министру наладить коммуникацию с представителями местной власти, местного самоуправления для мониторинга данной проблемы.

Однако что настораживает в ответе президента, так это то, что в нем нет ни слова о харьковском коксовом заводе. Речь идет о двух предприятиях, которые почти не работают, а два работающих и отравляющих атмосферу куда-то из ответа пропали.

– Как вы считаете, почему они потерялись?

– Коррупционная составляющая. Мы до сих пор не получили ответ, кому принадлежат эти предприятия. Но у нас есть достаточный пакет документов, который позволяет понимать, кто является конечным бенефициаром.

– И он настолько влиятелен, что даже президент не хочет вступать с ним конфликт?

– Да.

Довести ситуацию до логического конца

– Как считаете, чем закончится эта история. Какие у вас планы?

– Люди чувствуют, что умирают из-за того, что кто-то зарабатывает на них деньги. Мы ощущаем себя людьми второго сорта. Продают наше здоровье, здоровье наших детей. И у нас нет другого выхода, кроме как довести ситуацию до логического конца. Мы должны либо заставить предприятие работать с очистными сооружениями, в рамках требований экологического законодательства, либо умереть. Потому что выбросы заводов работают наподобие радиации – накапливаются в организме и постепенно убивают человека.

– Будете обращаться к правоохранителям?

– Мы обращались в управление Нацполиции – там открыто уголовное производство. Мы обращались в СБУ с требованием, чтобы деятельность этих предприятий квалифицировали по статье 442 УКУ – экоцид. Нам было отказано. То есть прежде чем подать петицию президенту, мы прошли все инстанции…

– План действий на будущее?

– Блокировать работу предприятия – другого выхода у людей нет.

– Нарушать закон – тоже не выход.

– Мы не нарушаем закон, потому что предприятие работает незаконно. А согласно Конституции и Уголовному кодексу, если граждане видят нарушение закона, они должны это пресекать.

– Вы имеете в виду митинги, акции, забастовки…

– Да. В правовом поле.