Особенно сильно это ударило по матерям-одиночкам: женщин, воспитывающих детей самостоятельно и зачастую без какой-либо финансовой или психологической поддержки, в стране официально насчитывается около двухсот тысяч.

Если с детьми школьного возраста в условиях изоляции они как-то справлялись, то с дошкольниками таким родителям пришлось особенно тяжело. Ведь малыши требуют буквально ежеминутного внимания: тысячи вопросов, постоянное приготовление еды, уборка, игры, развитие, психологическая поддержка, плюс масса индивидуальных проблем. К тому же, многие родители были вынуждены балансировать между уходом за ребенком и выполнением своих профессиональных обязанностей. А иногда делать выбор.

С какими проблемами на карантине столкнулись женщины с детьми дошкольного возраста

Пока ребенок посещал детский сад, у того был полноценный завтрак, обед, полдник. Для некоторых семей это оказалось проблемой. Многие признались, что обеспечить ребенку полноценное питание в условиях карантина и зачастую финансовых проблем, оказалось крайне тяжело. А при условии постоянного домашнего времяпрепровождения, дополнительные деньги шли на всевозможные снеки, сладости, соки.

Рост психологических проблем. Когда ребенок ходит в детский сад или школу, он привыкает к определенной последовательности действий: утро – детский сад – уход домой. Однако во время карантина этот порядок был разрушен. Для малыша же очень трудно пережить состояние неопределенности, ведь он не понимает почему его уклад жизни оказался нарушенным и в чем “его вина”. Маленьким детям очень сложно объяснить почему им нужно быть все время дома. В стенах собственной квартиры оказалось сложно соблюдать режим дня по часам, что опять же, для детской психики очень важно.

Кроме того, многие родители, столкнувшиеся с коронакризисом сами, впали в апатию. А когда родители не “в ресурсе” им крайне сложно поддержать ребенка. Отсюда рост конфликтов в семье, недопонимание между близкими и, как следствие отчуждение ребенка.

Однако одной из самых острых проблем для многих одиноких мам стал ворос трудоустройства и заработка.

Маша, 34 года. Потеряла работу из-за пандемии

Я переехала в Киев из небольшого городка Полтавской области четыре года назад. Там не было работы и пришлось уезжать искать ее в столице. Дома остались двое детей (4 и 6 лет) и мама. Она присматривала за ними. Первое время было тяжело. Потом я устроилась на неплохую работу в ресторанном бизнесе и даже смогла забрать детей к себе. Денег хватало на съем небольшого жилья, детский сад, еду. Старшего готовила к школе. Но на работе начались проблемы. Клиентов стало меньше, а соответственно и денег. Когда же все рестораны и кафе в стране закрыли, я, по правде, испугалась. У меня не было финансовой подушки, я не знала, как долго продолжиться период карантина и нам никто не мог помочь.

Помню, когда меня официально уволили, я пришла домой пораньше. Дети обрадовались, я отпустила няню, а сама заперлась в ванной и прорыдала полчаса. Я не знала, что делать и не знала, чем буду кормить малышей через неделю-вторую. Я постаралась устроиться уборщицей, но те деньги, что мне предлагали скорее вызывали ужас. Они не решали моих проблем. Я боялась также и возвращаться к маме. Я думала, если вдруг я заражена, то она подхватит инфекцию и случится худшее. Она же была единственным человеком, который мог поддержать меня в этой ситуации хотя бы добрым словом, и я не хотела ее потерять. Но делать было нечего. Я собрала вещи, заплатила знакомому за переезд в свой родной пгт. Мне было горько уезжать, ведь дома самая престижная работа – продавщица в магазине.

Сейчас мы с мамой. Лето. Детям тут проще. Они могли выходить на улицу, играть. Я уже договорилась для старшего за школу, а за младшей присмотрит мама. Сама опять поеду в Киев и начну все сначала. Помашу им рукой и пообещаю через год опять забрать их к себе.

Елена, 30 лет, во время карантина была вынуждена экономить на еде для детей

Я дизайнер. До пандемии у меня было много заказов. Я делала брошюры, буклеты, афишы. Я сама воспитываю двоих детей. Младшему год, а старший в детском саду. Их папа нам не помогает. Расстались с ним сразу после рождения младшей дочери. Моих доходов нам хватало на все необходимое. Благо, заказы были. Плюс у нас свое жилье в Киеве. Когда началась пандемия, я думала ну, недели три-четыре, а там все восстановится, но оказалось все намного хуже. Заказов не стало, деньги тоже очень быстро заканчивались. Родители, которые живут в Днепре, иногда предлагали свою финансовую помощь, но не в обиду им, одна-две тысячи гривен мало помогали в моей ситуации.

Садик закрыли. Дети были дома. Мы не гуляли. Выходили только в магазин, и для меня это был стресс. Я дергалась, кричала на них, требовала ничего не трогать. Я боялась, что они или я заражусь. Кроме того, я была вынуждена экономить даже на фруктах. Я отказывала детям в бананах и яблоках. При этом чувствовала себя крайне паршивой матерью. Но передо мной стоял выбор – купить детям фруктов или гречневую кажу с хлебом.

После месяца карантина у меня развилась фобия – я думала, что будет с малышами, если вдруг меня положат в больницу. Родители хоть и поддерживали, но приехать забрать детей не могли. Мой отец инвалид и нуждается в постоянном уходе. Я часто просыпалась ночью и плакала, ибо я не знала, как выживать в этой ситуации.

Сейчас заказов у меня все еще нет. Думаю, глупо надеется, что их число быстро вернется к прежнему уровню – глупо. И хотя я с детства мечтала быть дизайнером, я уже начала искать для себя любую работу, которая помогла бы моей семье продержаться на плаву. Будет трудно, тем более что старший ребенок у меня часто болеет, и моя прежняя работа на дому буквально спасала меня – я и работала, и присматривала за ним. Как-то в отчаянии я обратилась за помощью к их отцу, но тот предложил свой вариант. Бывший муж сказал, что может дать мне денег, чтоб я продержалась год, но при этом потребовал отказаться от детей и передать их ему. Конечно, я отказалась.

К родителям в Днепр не поеду. У них одна комната, отец в тяжелом состоянии. Буду бороться за нашу маленькую семью тут.

Светлана, 40 лет, “выживальщица”

Я ушла от отца моего ребенка, когда тому было 6 месяцев. В этом году мы мало и так ходили в садик. Он часто болел и оставался дома, так что, вынужденная самоизоляция не стала для нас столь большим стрессом. В таком режиме тяжело ходить на работу. Я беру фриланс: и краткосрочные проекты. День расписан по минутам даже дома, на месте не сижу. Ребенок знает фразу: “Я сейчас занята”.

До карантина моя 68-летняя мама забирала внука на выходные. Они большие друзья. Пока он был у нее, я успевала привести в порядок и квартиру, и себя, приготовить еду на несколько дней вперед и, если нужно было, поработать. Во время карантина стало сложнее. Для мамы с маленьким ребенком даже такая простейшая гигиеническая процедура, как душ, — целое мероприятие. И не надо советовать подключать бабушек и подружек. У бабушек есть и свои заботы, а подружки быстро отваливаются, когда дело доходит до помощи. Рожая детей, мы все становимся “выживальщиками”.

В условиях снижения заработка приходится много готовить, экономнее использовать продукты. Например, яблочные обрезки я теперь замораживаю на компоты. Или, скажем, рыбу отвариваю, ее дарю ребенку с гарниром, а на воде, в которой она варилась – делаю суп.

Конечно, я ищу источники дополнительного заработка, как копирайтер, рерайтер. Но, по правде, платят за такую работу сейчас мало.

Иногда меня настигает чувство, что мы попали в какую-то компьютерную игру с заданными правилами. И в ней меня больше всего страшит опция невозможности свободного передвижения и выбора. Я часто вспоминаю пирамиду Маслоу — в ее основании пропитание и безопасность. Невозможно работать, заниматься творчеством и здраво действовать, если ты постоянно испытываешь голод и страх.

Я живу сейчас одним днем, планировать невозможно. Денег на счету у меня нет и не представляю, как буду жить через три-шесть месяцев карантинных ограничений и его последствий в том числе физически. Но жизнь с ребенком не дает раскисать.

Наталья, 35 лет, PR-щица

Мы с мужем разошлись на пятом месяце беременности. Он не принимает участия в воспитании ребенка. Иногда его родители присылают подарки для внука на праздники, там конструктор, карандаши и за это им спасибо.

Раньше я больше походила на белку в колесе. У меня была полная загрузка. Я вела хорошие проекты, по большей части из зарубежных компаний. Мой уровень английского позволяет мне работать с различными заказчиками. И у меня были деньги, домработница. Я не занималась планированием покупок и приготовлением обедов и ужинов, все было хорошо и классно: смузи, латте, тиндер, посиделки с девчонками на террасе. Сейчас мне пришлось стать домохозяйкой — даже записалась на вебинар “Как готовить гарниры”. Никогда не думала, что со своих шпилек перейду на домашние тапочки.

Наверное, мне скорее повезло. Своя квартира, остались некоторые проекты, и я продолжаю их вести, да и счет в банке есть. Денег продержаться хватит на год-полтора. Но, что будет дальше я не знаю. Угроза для моих заработков неожиданно начала исходить от моего ребенка.

Я вынуждена работать из дома. Сына устроить в садик сейчас не выходит. Они были закрыты, а сейчас, хотя наш и восстановил работу, но нам выдвинули жесткие требования – забирать в обед, приводить через день и масса других, как я считаю условностей. Из-за этого, мой ребенок постоянно “скачет по мне”. Он постоянно требует игр, сказок, чтения книг, ему хочется общения ежеминутно, и он практически не оставляет меня одну. И, если мой ребенок бесконечно будет по мне скакать и кричать в трубку, клиентам просто будет некомфортно и неудобно со мной работать. Откажется один клиент — и неизвестно в данной ситуации, придет ли на его место другой.

Ситуация из жизни: я разговариваю с клиентом, а сын в это время скачет у меня на спине, потому что мы играем в всадников, и я “везу своего ковбоя в поле”.

Когда мой сын лезет в кадр, кто-то говорит: “какой хорошенький”, но не все клиенты к этому так относятся. Как-то я общалась с крупным заказчиком из Риги. Сын стал кричать, и мужчина по ту сторону экрана сильно рассердился, а мне стало очень стыдно.

У меня замечательный сын, но он очень тактильный, и иногда мне хочется попросить его не трогать меня. Я его очень люблю, люблю обнимашки и целовашки, но, когда ты не можешь это “выключить” 24/7, это крайне тяжело.

Недавно я сидела на кухне и консультировала клиента — в это время ребенок взбирался на колени, на меня, лез в камеру. Я подумала: “Боже мой! Ну ладно я — у меня хотя бы работа есть, а как же другие мамы сейчас?”

К вечеру я поняла, что нужно выговориться, и записала в Instagram видео, в котором рассказала, как особенно непросто матерям-одиночкам в сегодняшней ситуации. А потом испугалась: как это все будет воспринято? Подумают ли люди, что я выпрашиваю их сочувствия или внимания?

Реакция была разная. Кто-то сказал: посмотри, как другие живут, ты не имеешь права жаловаться. Кто-то — что готов помогать, кто-то благодарил за видео и признавался мне в сообщениях, что никогда не говорят о том, насколько им сложно, — обычно мамы-одиночки стесняются просить помощи. Но многие не поняли меня. Они сказали, что это “пиар моего профессионального самоубийства”.