Т. Троянская― Добрый день! 11 часов 6 минут, в студии — Татьяна Троянская, за режиссерским пультом – Ольга Дашук, и я приветствую журналиста Дмирия Губина по скайпу. Дмитрий на у нас на связи.

Д. Губин― Татьяна! И вообще всем, доброе утро!

Т. Троянская― Доброе утро! Но у нас уже день. Я не знаю, где вы сейчас находитесь.

Д. Губин― В прекрасном далеко, в том самом, где Федор Иванович Тютчев провел значительную часть своей жизни, и вдохновившись которым, он написал свое знаменитое стихотворение «Люблю грозу в начале мая». Это же про Баварию, а не про Россию! И даже знаменитое «Умом Россию не понять» было написано в Баварии, в Мюнхене, который Тютчев обожал. Дважды был замужем, и оба раза его женами были немки.

Т. Троянская― Тогда уж был женат!

Д. Губин― Ой, прошу прощения, я опять перепутал родителя номер один с родителем номер два! Но в современной Баварии это как бы монопенисуани.

Когда ты понимаешь, при каких обстоятельствах Федор Иванович написал это стихотворение, то начинаешь относиться к строчке «Умом Россию не понять. Аршином общим не измерить» как к довольно печальной, где оптимистическое значение появляется только во фразе «В Россию можно только верить». То есть, ничего хорошего не будет, остается только вера. Вот о чем на самом деле писал Тютчев! Приезжайте в Мюнхен и это станет очевидно.

Т. Троянская― А у вас солнце есть там?

Д. Губин― А как же! В Мюнхене есть абсолютно все. Есть сыр, включая те сорта, которые герой последнего Романа Уэльбека посылает Путину. В романе «Сератонин» компания, где работает его герой посылает Путина ливаро, пон-л’эвек и разумеется и камамбер, нормандскую триаду сыров. Он их съедает, но это ни к чему не приводит. Так вот, в Мюнхене все есть, включая и эти сыры.

Т. Троянская― Хорошо, в Мюнхене есть все. Давайте закончим с Мюнхеном, поскольку у нас тут коронавирус. А у вас там он есть?

Д. Губин― Да. Есть. В Мюнхене есть коронавирус. 16 человек по-прежнему инфицированы, ни один не погиб. Все они не из Мюнхена, это Бавария. Они все работали в компании, которая имела деловые контакты с Китаем, они бывали там командировке и общались с китайцами. Но паники никакой нет и маски никто не носит, но все, что происходит в Китае, в Германии воспринимают с очень большим напряжением. Торговый оборот Германии с Китаем… 86 миллионов человек с Китаем… если я не ошибаюсь, в два, а может быть и в четыре раза больше, чем у России с Китаем. Это значительнейший торговый партнер, часть знаменитого немецкого машиностроения. Здесь все рядом, Ингольштадт – это Ауди.

Т. Троянская― Дмитрий, мы снова увлеклись не тем. Давайте про коронавирус. А вы наблюдаете за делом Аллы Ильиной? Бегланки из коронавируского карантина Боткинской больницы, которую сейчас буквально в эти минуты судят.

Д. Губин― Это очень хороший кейс, хороший пример, который показывает междуумочное состояние России. Есть два варианта поведения, два основных типа государственного странового поведения в случае возникновения таких значительных проблем как коронавирусная инфекция. Один – это китайский, где права человека – это абсолютный ноль, об этом даже не заикаются. Можно сразу резко и жестко изолировать, при этом у государства есть значительные силы, чтобы за одну неделю построить больницу на пять тысяч коек, чтобы превратить спортивный зал в госпиталь, чтобы бросить туда врачей и так далее. Порядок наводится железной рукой, но он наводится. Просто изолировать и перекрыть дороги, что чудовищно с точки зрения европейского человека образом, но тем не менее обеспечить лечение, давать цифры и полностью контролировать – у государства на это есть силы, как инфраструктурные, так и репрессивные.

Т. Троянская― А в России?

Д. Губин― Позвольте, я закончу. А в Европе, где крайне уважаются права человека, и там нужно принимать закон на основании чего город может быть изолирован. На основании чего какой-нибудь Герстхофен или Аугсбург, может быть изолирован, если вдруг там вспыхнет. Просто так их нельзя перекрыть – право на свободу передвижения! Она в законе прописана. А в России — ни то, ни се. Мы очень хотим показаться по манерам Европой, очень хотим показаться по силам Китаем, а в реальности нет ни того, ни другого.

В чем проблема Боткинских бараков? Вы уж простите, но в народе Боткинскую больницу называют Боткинскими бараками, это абсолютно историческое название. Врачи там работают крайне квалифицированные, в свое время мне Елена Малышева мне очень хороша характеризовала уровень медицинской помощи в Боткинской больнице.

Т. Троянская― Думаете, она там была?

Д. Губин― Я думаю, то у Елены Малышевой есть сведения о качестве медицинской помощи в тем или иных лечебных заведениях. Когда судьба меня столкнула с медицинскими проблемами в жизни моей семьи, Малышева тут же через пять минут дала мне подробнейшую справку о качестве медицинской помощи в тех или иных лечебных заведениях. Тут я ей доверяю, но это моя частная точка зрения.

Что происходит в Боткинской больнице? Там ведь человек – никто! И это общее понятие для российского здравоохранения, которое часто оказывает и неплохую врачебую помощь. Меня несколько раз штопали наши врачи и штопали очень удачно. И это была хорошая хирургическая помощь, классная, нормальная, отличная. Но дальше – ты уже никто! Я помню, как меня прооперировали, у тебя все зашито… и я в первый день еле-еле… Ты выходишь на улицу и хочешь сесть на скамеечку. Походит санитарка и говорит противным голосом: «Вы что сели, не видите, что здесь написано?!» Ну твари!

Т. Троянская― Давайте не будем не будем отвлекаться, а вернемся к кейсу…

Д. Губин― Санитарка меня прогнала, а врачи ее в этом поддержали, и кейс в этом и состоит: человек, попавший в Боткинскую больницу – никто! Ему никто ничего не говорит, ему никто ничего не объясняет, его обманывают. Он – никто, он – просто тело. Что кардинально отличается от европейской системы. Здесь ты человек. Я могу сравнивать эти две системы, у меня есть такая возможность. Здесь – ты человек! Здесь неуважительное отношение невозможно. Нрзб

Т. Троянская― Дмитрий, очень плохо слышно. Давайте попробуем перенабрать! Алло, Дмитрий?

Д. Губин― Ура! «Неподкупный голос мой!..»

Т. Троянская― А что ждет Аллу Ильину? Ее «закуют в цепи» и отправят в Боткинские бараки?

Д. Губин― Нет, если на суд не оказывается никакого давления, а это вполне вероятно, потому что никто не знает как с таким случаем быть. И суд примет решение по тем буквам, которые написаны в законе. Права незаконно удерживать человека в больнице, и в случае с Аллой… Насколько я понимаю, она обзавелась юристом, они подсуетились, сдали анализы, и так далее… Скорее юрист может подать встречный иск о возбудждении уголовного дела против главного врача Боткинкой больницы, я допускаю это как теоретический вариант, о незаконном лишении человека свободы. Такая статья в УК есть.

А если на суд было оказано давление, то суд примет то решение, которое ему сказали. Удивительная вещь, у нас в стране есть человек, который в течение долгого времени занимается систематическим разрушением российского государства, самих основ государственности как они прописаны в Конституции – у нас же о независимости судебной системы речь идет в основном законе. А если она разрушена, значит у российского государства есть враг, есть государственный преступник, если в стране есть один человек или группа лиц, которые превратили свободные суды в несвободные, то это значит, у нас есть враг, у нас есть государственный преступник. И задача прокуратуры и следствия – найти этого преступника и отдать его под суд. Кто бы мог быть этим преступником? Или этой группой лиц. Не знаю. Существует довольно убедительная точка зрения, что российские суда не самостоятельны.

А какой из двух вариантов произойдет сегодня, мы узнаем… Суд полтора часа назад начался?

Т. Троянская― Вот сейчас он идет и наш корреспондент передавал, что даже к двенадцати решение могут не вынести. Но как только оно будет вынесено, мы с вам об этом узнаем и сообщим.

Д. Губин― Татьяна, а если бы с этой Аллой просто бы поговорили и объяснили бы ей в чем дело… Нужно же просто поговорить! Бесстыдство и бесстыжесть российской власти – на всех уровнях. А у меня есть возможность сравнивать немецкую власть на всех уровнях с российской властью на всех уровнях. У нас человек – никто и она не снисходит ни на какой уровне до разговора, до объяснения, до поиска компромисса. Мы же не знаем, почему эта Алла сбежала.

Т. Троянская― В частности, по ее словам, она просила воды, а ей не давали, говорили, что «не положено». Простите, вспоминаем Магницкого, возникают ассоциации. А эта история… Люди увидят Аллу и подумают: «Я кашлять не буду и обращаться не буду». Появятся такие коронавирусные диссиденты.

Д. Губин― И такое возможно. Поэтому меня сейчас очень смущает другая история. Она не такая трагичная, но такая же характЕрная и даже харАктерная. В издательстве «АСТ» выйдет книжка «О вреде прививок». Ученые протестовали против выхода этой книжки. И в этой истории две стороны. Первая, это моя частная точка зрения. Каким идиотом издателям надо быть, чтобы издавать книжку антипрививочника, зная к каким последствиям она приведет?! Прививка – это школа нашей иммунной системы, в которой иногда бывают и двоечники. Бывают дети которые плохо учатся и плохо это проходят. Но в принципе – это школа нашей иммунной системы, и любая попытка перевести себя на домашнее образование – это опасно. Но если уж вы эту книжку выпускаете, то нормально сделать другую вещь – пусть выйдет другая книжка про прививки, про историю вакцинации, про историю Екатерины Великой, про историю коровьей оспы.

Я только что сделал шесть прививок. Я лечу в Шри-Ланку, я лечу в Коломбо, я лечу маршрутами Чехова. Мы будем снимать фильм про то, как путешествовал Чехов на Дальний Восток. Он заезжал на Цейлон и он там…

Т. Троянская― Дмитрий, у нас появляется очень много книг из серии «народным способом вылечим онкологию» и прочее, и этом смысле в мне кажется странным предъявлять претензии издательству.

Д. Губин― Нет, во-первых, можно. У меня больше претензий и к другим, например, к нашему телевидению. У нас же там обсуждаются исключительно три темы. Первая – «Америка – гадина», вторая – «Украина – еще большая гадина» и третья – «Путин – гений чистой красоты». Всё. Больше никаких тем на телевидении не обсуждается. Когда вы в последний раз видели на телевидении ученого?

Т. Троянская― Я не смотрю телевизор.

Д. Губин― Тем более. Когда вы в последний раз видели человека, специалиста в своей области? Их там нет. Тем есть только некие эксперты, которые кричат про то, что Путин – гений чистой красоты, про то, что Америка завтра развалится и про то, что Украина – это ха-ха-ха и плюнем три раза в нее. Всё. Больше там ничего нет. А тема прививок тревожит многих, потому что, да, от прививок можно умереть. Шанс там один на десять миллионов. Но тем не менее это происходит. А умереть без прививки – шанс один против тысяч. Но проблема в том, что когда твой ребенок попадает в этот десятимиллионный шанс? Как в этом случае быть?

Т. Троянская― Родители берут ответственность за своих детей.

Д. Губин― Родители в нашей стране… Иногда даже без этих обсуждений мы не можем прийти к простой вещи, на которой зиждется западная цивилизация – shit happens (дерьмо случается). Есть некий процент дерьма. Он неизбежен. И никакими законами, никакими постановлениями, никакими ужесточениями, никакой смертной казнью этот процент дерьма не отменишь. Вот почему, когда в Европе встречаются теракты, принимаются какие-то решения на уровне тайных служб, но в Европе нет никаких рамок при входе в аэропорт, никаких проверок сканерами. Когда в Мюнхене приходишь на Октоберфест (раз уж мы с Мюнхена начали, то извините, я к нему буду возвращаться), то справа ты видишь мемориал жертвам, там был взрыв кажется в семидесятых годах и погибло 26 человек, там стоит такая ржавая стена иссеченная осколками, а дальше – всё! Никаких сканеров! И если у тебя рюкзак, то его попросят сдать в камеру хранения. А с маленькой сумочкой – проходи! Почему нет ни сканеров, ни загородок, ни осмотров? Ничего? Да потому, что к человеку относятся с уважением и понимают…

Т. Троянская― Отношение к человеку. Красной тонкой нитью у нас сегодня эта тема проходит.

Д. Губин― А в России – человек как скотина. Стоит охранники… дубинок им только не хватает: «Сумку выверните, пройдите через сканер, через рамки! Сейчас мы вас обыщем». Это проход в театр! Мать твою!

Т. Троянская― Давайте продолжим про отношение к человеку, про семерых фигурантов дела «Сети» (запрещенной в России организации), которые приговорены, и это решение суда Пензы. Оно продолжится в Петербурге 25 февраля. Сегодня проводят акции солидарности с политзаключенными, в частности книжные магазины…

Д. Губин― Да, книжные магазины независимые закрылись. Было бы неплохо, если бы закрылись самые крупные магазины, например «Дом книга на Невском», если бы закрылся «Буквоед», если бы в Москве закрылся бы «Читай-город», то это была бы акция. Если закрывается магазин «Все свободны», Петербург, улица Некрасова, 44, там вообще такое гнездилище хипстерни и интеллекта, угол Некрасова и Маяковского, то это мало кто заметит кроме того же самого интеллекта и хипстерни, которые все это знают и без того.

А что касается дела «Сети», то я сошлюсь на… Это и мои мысли, только лучше выраженные, на текст Олега Кашина. Он тоже сейчас в прекрасном далеко, только он по Северам, он в Лондоне предпочитает жить. Он написал, что «да, за делом «Сети» могут стоять какие-то реальные подвижки, но мы все равно не верим ФСБ. Мы все равно не верим власти. Вот итог большого двадцатилетнего хода в результате которого, даже если власть кричит «Волки, волки!» и при этом присутствует, то мы понимаем, что она врет и мы этому не верим. И это факт, от которого невозможно уйти. ФСБшники у нас – это все равно те люди, которые мучают и пытают, и так далее. Но у них же портреты Дзержинского на стене висят! Правда. Они же гордятся Дзержинским и мечтают его вернуть на Лубянскую площадь в Москве. Но раз вы гордитесь человеком, который сделал легальными пытки, который сделал легальными заложников, которые сделал легальными внесудебные расправы, и если он у вас висит на стене, то позвольте и к вам относится в точности так же.

ФСБ загнало себя в тупик, из которого не может выйти. А после того, как Служба внешней разведки обосралась со своим Чепигой и так далее, то мы вообще никому из силовых служб не верим! Мы знаем, что они плохо работают, мы знаем, что они могут бросить любого в тюрьму, мы знаем, что они мучают, пытают и так далее, и чтобы они ни делали, они не могут нас в этом переубедить. Да, они могут ставить памятники жертвам репрессий, но до тех пор, пока вход на Лубянку и на Литейный 4 не будет проходить как в Еврейский мемориал в Западной Европе… Там часто делают так, что туда надо проходить через пещеру, стены, которой сужаются, а на ее стенах имена убиенных и погибших шести миллионов в Холокосте, и ты физически ощущаешь как тебя эта систем убивает. И такую штуку надо выстроить перед входом на Лубянку и на Литейный 4. И когда каждый сотрудник ФСБ будет проходить чуть ли не ползком через эту сужающуюся пещеру с именами шестисот тысяч расстрелянных при Сталине, и потом с именами всех кого гнобило и чмарило КГБ, включая и Иосифа Бродского и Михаила Мейлаха и так далее. Вот до тех пор мы им верить не будем.

Т. Троянская― Верить то мы им не будем, но люди получили серьезные сроки!

Д. Губин― Да, они получили серьезные сроки. А дальше зависит, когда это кончится.

Т. Троянская― Когда?

Д. Губин― Не знаю. Этого никто не знает. Человек может поесть грибочков как в «Леди Макбет Мценского уезда» и всё… Отправится в мир иной.

Т. Троянская― Какой человек? Который осудил? Или который…

Д. Губин― Да все мы знаем этого человека! Господи боже мой! Имя Волан-де-Мора вслух не называется. И это еще один итог. Какая в задницу свобода слова в России, если мы боимся назвать имя того человека, который по Конституции…

Т. Троянская― Тогда вопрос, где же и кто же эта «Леди Макбет»?

Д. Губин― Хороший вопрос. Хороший вопрос. Может быть много вариантов. Я всегда думаю о том, что какой-нибудь молоденький лейтенантик из ФСО, он может много чего начитаться, провести параллели между различными системами, которые убивают достоинство в человеке…. Между системой Муссолини, кстати она была довольно вегетарианской, что не спасло Муссолини от позорной казни. Или системой Франко. В строгом смысле он не создал фашистский режим, но он сто тысяч человек угробил в Испании! Он по макушку в крови в отличие от Муссолини. К сожалению таких параллелей гигантское количество. Часто это поверхностные параллели, не основанные на внутреннем сходстве, но есть у всех гибридных режимов и внутреннее сходство с их прародителями. И вот такой младший лейтенант, мальчик молодой, может принять какое-нибудь ответственное решение. Такое не исключается. А может и долго тянуться, как с Фиделем. А может найтись и выход из положения как в династии Кимов или с династией Назарбаевых, или с династией Алиевых. Мы этого не знаем. Но когда все это кончится, все это будет со страшной силой пересматриваться.

А у тех людей, которые сейчас сидят, будет большой шанс выйти из тюрьмы в двух вариантах. Первый, как возвращались реабилитированные при Сталине, полуполоманные, как какой-нибудь Варлам Шаламов. И второй вариант – выйти таким Нельсоном Манделой. Вот будет смешно, если президентом России в каком-нибудь 2026-м году или в 2028-м, потому что опять будут обнулены все сроки, для этого будет изменена Конституция, это однозначно, станет человек, который сейчас сидит в тюрьме по политической статье.

Т. Троянская― Здесь мы с вами вангуем. Понятно, что однозначного…

Д. Губин― А чего ванговать-то? Вся история России показывает, что все возможно! Был законный император Иван VI. И что с ним стало? Железная маска. Сначала в Холмогоры его отправили, а потом – в Шлиссельбург, где и шлепнули. Государственный император. А та тетка, которая его свалила, незаконно императрицей вошла в историю как Веселая Елизавета. А Екатерина Вторая? В общем, государственный переворот – движущая сила истории.

Т. Троянская― А мне кажется, что нынешний глава как-то позаботился о своем окружении более тщательно. Нет?

Д. Губин― А уж как Иосиф Виссарионович заботился о своем окружении! Если бы ему кто-нибудь сказал, что ничтожный шут Никита, который в украинской вышиванке танцевал у него гопака, чтобы его веселить… Он выполнял роль шута Балакирева, такой карл, роль, какую примерно сейчас Дмитрий Анатольевич Медведев играет. И если кто-нибудь сказал бы Сталину, что этот ничтожный Никита потом станет генсеком, Сталин не стал бы даже на этим смеяться, он не поверил бы в это. Я кстати не исключаю, и про это Дима Быков писал, что Дмитрий Анатольевич Медведев станет следующим правителем России, и опять единогласным, и будет новая «оттепель», у всех будут айфоны, тут же сыр вернется!

Т. Троянская― Поживем-увидим! Мы сейчас прервемся на Московские новости.

НОВОСТИ

Т. Троянская― Мы продолжаем программу «Особое мнение». Знаете такого судью Конституционного суда Константина Арановского?

Д. Губин― Это который заявил, что Советский Союз был незаконно созданным государством?

Т. Троянская― Да.

Д. Губин― А что, он был что ли законным? А вот давайте сейчас устроим переворот, Путина отправим в Екатеринбург и расстреляем, отменим все законодательство, полностью захватим мосты, телеграф и так далее. И это что, будет законное государство?

Т. Троянская― Нет, но что в этой ситуации делать? С одной стороны, мы знаем как Путин называет распад Советского Союза – геополитической катастрофой. И получается противоречие.

Д. Губин― Но это его персональная оценка. Лично для него развал незаконного государства – это катастрофа.

Т. Троянская― Владимир Владимирович сказал это не за чашкой кофе. Эти слова были сказаны большому количеству людей, и говорил это он как президент.

Д. Губин― Ну и что? Владимир Путин говорит колоссальное количество глупостей, видимо транслируя те глупости, которые ему подносят в папочках генералы. Если Владимир Владимирович Путин говорит, что ветряки ставить нельзя, потому что вибрация от них такая, что червяки выползают из земли, то я заявляю, что Владимир Владимирович сказал глупость, потому что у меня под окнами ветряки, никакой вибрации от них нет, и никакие червяки не выползают. В Германии 50% всей электроэнергии – это энергия из возобновимых источников: солнечная, ветровая и так далее. Ну и что теперь? «Глупость сказал. С каждым бывает». Цитата из фильма «Небесных тихоход». Это его личное оценочное суждение. Он же не в закон это внес! Все говорят глупости. Наверняка во время этой программы и я сказал пару глупостей. И дальше что?

Т. Троянская― То есть, вы согласны с Константином Арановским?

Д. Губин― Мы сегодня приводили несколько примеров из истории российского государства. А у меня есть подозрение, что история очень большого количества государств – это история незаконных государство. Я привел как минимум три примера незаконной передачи власти в истории российского государства. Государственный переворот, устроенный Елизаветой Петровной, которая свергла Ивана Антоновича, заключила его в темницу, а потом он был убит при спровоцированной попытке бегства. История с Екатериной Второй, которая при помощи братьев Орловых убила законного императора. История с Александром Первым, при попустительстве которого граф Панин шарфиков придушил и ударил в висок табакеркой законного императора Павла. Вот вам, пожалуйста! Только три истории.

Только что вышел седьмой том «Истории российского государства» Бориса Акунина. Почитайте про это! Там как раз история Николая Первого и история Александра Первого.
Совершенно упоительный том, один из лучших многотомной истории Акунина, где он заодно и рассуждает о тем, чем репрессии отличаются от террора, где он рассуждает, как человек, начинавший как либерал, как западник, как демократ, как освободитель и так далее, кончает абсолютным деспотом, потерявшим свою собственную личность. Очень поучительное чтение. Вся история российского государства – это история незаконности.

Легитимация проходит не только на законных основаниях. По большому счету она основывается только на общественном мнении. Нет, не только, это я конечно соврал, вот видите, глупость сказал! Прямо как Путин!

Т. Троянская― Но вы признались!

Д. Губин― Может и он признается. Кто знает? Всякое бывает! Помолится, уснет и Богородица ему во сне явится.

Вот один из вариантов легитимизации – это признание факта. Надо сказать: «Ну да, Александр Первый убил Павла, своего отца, но всем от этого стало лучше». Да, у этой легитимизации есть некоторые печальные последствия. Получается, что некоторых деспотов можно убивать. Безнаказанно. И получается, что убийства некоторых деспотов становится даже лучше. Такая полемика с Достоевским. «Никакая смерть, никакая слезинка ребенка не стоит революционных изменений». Но что поделаешь! На этом основана история российского государства. И повторю, не только российского государства. А история Франции? Что, она законна? 1789 год. Великая французская революция. Людовик Шестнадцатый идет на плаху. Это что? Законно? А история Наполеона, узурпатора, захватившего власть? Это что, законно? Нет. Принцип легитимизиации не обязательно законный в истории. Точка.

Т. Троянская― Но тем не менее, вам не кажется, что следом Константин Арановский должен предложить люстрацию, суды и прочее?

Д. Губин― Так и спросите его об этом. С моей точки зрения – да. Проблема законности или незаконности, проблема соответствия букве закона передача власти в 1917 году в том ужасе, к которому это тогда привело. Вся история России, вся история ХХ века – это ужас и позор. И стыдится и каяться. Каяться и стыдиться. И стыдиться и каяться. Точно также как немцы стыдятся и каются своей историей. Сейчас это возымело воздействие. В Америке говорят, что неплохо бы у немцев перенять опыт покаяния за совершенные ранее гнусности, в частности за сегрегацию, за использование рабского труда черных и так далее. Но России есть чего стыдиться и есть чему каяться. Практичеки вся история России ХХ века – это стыдоба совершенно жуткая. Это ужас и кошмар, начиная включением в Первую мировую войну, 9 января, кровавое воскресенье. А уж то, что началось после семнадцатого года, это полный кошмар! А что творилось в Советском Союзе, даже в самые мягкие годы? Возьмите например мягкое чмарение евреев в Советском Союзе – негласная процентная норма. С евреями происходило примерно тоже самое, что сегодня происходит в России с гомосексуалами. Конечно нужно этого стыдиться. И каяться. И стыдиться. Вот и всё.

Но проблема в том, что будучи незаконным по форме, Советский Союз де факто в течение семидесяти лет существовал. И это факт истории, который принимает мировая история. Это факт международной дипломатии. Это факт мирового признания. Мы можем говорить, почему признали Советскую Россию. Может быть ее следовало бы не признавать. Но это факт. Такой же факт, как исключение Советского Союза из Лиги Наций и введения против него санкций. Вот видите, все движется по кругу! После аннексии Южной Карелии в результате знаменитой зимней войны с Финляндией, совершенно мерзкой, отвратительной и гнусной. Вот еще одна вещь, которой нужно стыдиться, и за которую нужно каяться. Но почему-то за нее не стыдятся, и почему-о не каются.

Т. Троянская― Еще к вопросу «верю-не верю», про слова сенатора Бондарева, который сообщил о том, что росгвардейцев, которые превысили свои полномочия при разгоне летних митингов, наказали. А глава Медиа-зоны» Сергей Смирнов, считает, что эти слова не соответствуют действительности. А вдруг и правда, наказали?

Д. Губин― Я же не знаю, наказали или не наказали. И что считать наказанием? Может быть им премии не заплатили? И потом, безусловно, исполнитель виноват. Он должен помнить, что есть прямой закон Конституции России. Смысл, и дух, и буква Конституции в том, что люди имеют право собираться мирно. Я очень жалею, что в Конситуции России нет такой строчки, которая есть в Основном законе Германии. Владимир Владимирович Путин – большой знаток немецкой жизни, и он не даст мне тут соврать.

Т. Троянская― Любовь к Германии вас объединяет!

Д. Губин― Я не думаю, что нас объединяет это. Я не думаю, что Владимир Путин любит Германию. Любовь – это когда ты стараешься перенимать лучшее, и когда ты улыбаешься или прощаешь худшее. Я что-то не вижу, чтобы у нас лучшее в Германии перенимали. Иначе жили бы как минимум с сыром. А в Германии прямо написано: «Право на сопротивление власти, если она не выполняет свои обязательства». То есть – право на революцию. Вот что прописано в Конституции Германии. Если власть не выполняет свои обязанности – народ имеет право на сопротивление. Опыт Гитлера убедил, что такую строчку нужно внести. И у нас по духу Конституции, и по букве, люди имеют право собираться мирно. Они имеют на это право! А когда Верховный суд в постановлении к своей сессии в каком-то там документе начинает объяснять, что если люди выходят на одиночные пикеты один за другим, но по теме это одно и тоже, то это не одиночный пикет, а несанкционированный митинг. Да пошли вы в задницу! В Германии любой имеет право выйти на улицу. Да, он обязан об этом предупредить. Но власть не имеет права тебе отказать! И вот поэтому я здесь насмотрелся демонстрация в сто раз больше, чем за всю свою жизнь в России, хотя девяностые годы я тоже застал. Это ПРАВО ЧЕЛОВЕКА! И если вы это право нарушаете, вы прямо наследуете Адольфу Гитлеру. Не по прямой, по кривой, но вы – наследники Гитлера! Если вы это право уничтожаете, потому что Гитлер полностью уничтожил это право в Германии.

Сегодня мы говорим о двух странах. Мне очень жаль, мне правда очень жаль, но это есть! Вы наследуете гитлеризму. Вот ведь какой ужас. Вот где геополитическая катастрофа.

Т. Троянская― Наверняка вы слышали слова протоирея Дмитрия Смирнова о том, что брак совершается не в койке, а в ЗАГСе.

Д. Губин― Зачем же он так Костина-то обидел? Зачем же он любовь костинскую проституткой назвал? Я думаю, что у Костина достаточно сил… На месте Костина я именно так бы поступил. Не скамеечку очередную в нью-йоркском парке бы покупал, а с протоиреем как-то бы один на один разобрался. Если у нас не хватит времени, то я наконец-то сподобился. У меня теперь есть Ютуб-канал. Он называется «Губин on air». Я там о книгах говорю.

Т. Троянская― Только? Только о книгах? Литературный Ютуб-канал?

Д. Губин― Пока только о книгах. На только литературный, там будет и нонфикшн. Рассказываю я об этом около двух минут, потому что зачем же больше терпеть такую поганую физиономию на экране. За две минуты я сам от себя устаю. Как вы меня Татьяна терпите?

Т. Троянская― Я? Я люблю вас, Дмитрий! Просто люблю. Но давайте закончим Дмитрием Смирновым. Зачем он это говорит? Чтобы о нем говорили?

Д. Губин― Нет, но ведь бывает, что и светильник разума угасает. А тут светильник разума никогда и не зажигался. Вот зачем РПЦ таких людей в Патриарший совет по делам семьи включать? Это мне непонятно. Бедный Легойда уже выступил с комментариями, что это его личная точка зрения, что она не имеет отношения к точке зрения священноначалия в частности и РПЦ в целом. Легойда выполняет роль санитарки…

Т. Троянская― Но он же сказал, что это троллинг со стороны господина Смирнова.

Д. Губин― Ну, Легойда… Я очень уважаю санитара, который дерьмо чужое выносит. Но вы сами то как считаете, вам таким санитаром нужно работать? С Русской православной церковью к сожалению происходит… вот так. И поэтому я и читаю нонфикшн литературу. И я рекомендую прочитать две книжки Юлии Латыниной. Я сейчас читаю «Христос с тысячью лиц»…

Т. Троянская― Всё, давайте вы на Ютубе расскажете, что надо читать! Дмитрий Губин был у нас на связи. Спасибо. И до свидания.

Д. Губин― Именем Христовым закончили, ура!