В далеком 1955-м писатель Валентин Катаев придумал «Юность». Вы описали это событие в своей книге-биографии «Валентин Катаев. Погоня за вечной весной». То, что вы теперь сели в катаевское кресло — мистика, совпадение или мечта, которая сбылась?

Сергей Шаргунов: Может быть, все вместе (смеется). После того как я закончил биографию Валентина Петровича, мне во сне привиделся он сам. На рассвете, в темени, под старыми плафонами в коридоре редакции он пожал мне руку. Тема «Юности» для меня немаловажная. Я действительно с особым чувством писал главу про журнал — как Катаев пытался влить свежую кровь в литературу, как возился с новыми авторами, как любовно относился к каждому номеру. Идея сделать что-то ценное и важное для литературы, кроме написания собственных книг, меня занимала давно. И если что-то получится, буду очень рад. Конечно, катаевский замысел состоял в том, чтобы не только привлекать лучших из известных, но и открывать новые имена. Думаю, нужно следовать этому замыслу.

Вы ведь тоже где-то там, в 80-х, еще зачитывались «Юностью»?

Сергей Шаргунов: А как же, родители выписывали журнал. Он всегда имел какой-то свой удивительный окрас. Мой папа печатался там в юные годы как поэт-переводчик. Импульс, который «Юность» получила от Катаева, сохранялся в журнале и при Борисе Полевом, и при Андрее Дементьеве.

А чем теперь займется ваш предшественник, поэт Валерий Дударев?

Сергей Шаргунов: Он останется в редакции, будет заниматься отделом поэзии, это очень тонкий и интересный поэт. Ему пришлось возглавлять журнал в непростое время. Теперь задача — не просто сохранить и сберечь, но и попытаться вывести «Юность» в лидеры литературной периодики. Страна у нас самая пишущая. У нас получится.

С чего собираетесь начать?

Сергей Шаргунов: Уже веду переговоры с очень сильными писателями. Одновременно присматриваюсь к новым авторам. Будут встречи с писателями, мастер-классы, творческие вечера, семинары не только в Москве, но и по всей России. Открывать таланты и давать им огранку очень важно сегодня. Катаев придумал название для дебютной повести Василия Аксенова вместе с легендарной Мэри Озеровой, редактором отдела прозы. Во многом благодаря им «Коллеги» стали событием для читателя. Сегодня ничего этого практически нет, как нет и института редактуры.

При Катаеве тираж журнала был 100 тысяч, в 80-е годы перевалил за три миллиона. Сегодня, увы, всего три тысячи 500 экземпляров. Молодежь ушла в соцсети. Вы оптимист — надеетесь вернуть?

Сергей Шаргунов: Конечно, баснословные советские тиражи невоспроизводимы. Но мне бы очень хотелось, чтобы «Юность» приходила к старшеклассникам и студентам, в библиотеки по всей стране. Да, многое будет зависеть от того, найдем ли мы нормальное финансирование. Мне кажется, интерес к бумажным изданиям, к литературной периодике и книгам в провинции по-прежнему очень велик. Интересно попробовать и разные инструменты интернета для развития журнала. Это может быть такой русский New Yorker. Нам очень не хватает мощного, ведущего журнала, в котором будет публиковаться проза, поэзия, критика, очерки, интересная полемика. Литература сегодня востребованней, чем кому-то кажется. Просто читатели не знают, где раздобыть ее — настоящую.