Почему Зелёная сделка ЕС так актуальна для других стран – в первую очередь для таких соседей ЕС, как Россия?
Повышение климатических целей ЕС на 2030–2040–2050 годы является обязательным. Как следствие, система торговли квотами на выбросы должна развиваться, и цена CO2 будет расти дальше от нынешних 20 евро за тонну CO2. В систему торговли квотами на выбросы необходимо включить больше секторов, например, авиацию. Принцип платности выбросов Border Carbon Adjustment – некоторые называют это пограничным налогом – становится всё более реальным, что усиливает давление на все другие страны-экспортёры за пределами ЕС с целью введения значимых цен на CO2 или аналогичных мер. Ещё одним следствием повышения климатических показателей является декарбонизация транспортной системы. В ЕС этот процесс будет происходить быстрее, что означает сокращение потребления нефти почти до нуля к 2050 году и, возможно, даже раньше.
Мы видим, что Зелёная сделка уже находит отклик в других странах, например в США (штат Калифорния), Южной Корее, Норвегии, Марокко и на Украине.
Сигналы из других стран также были позитивными до начала пандемии, и мы должны надеяться, что они (например, Китай, Индия, Южная Африка) продолжат трансформировать свою экономику.
Россия – как правительство, так и негосударственные акторы, – вероятно, очень скоро окажется на распутье: будет ли Москва сотрудничать с ЕС и другими странами в этот переходный период? Или она в значительной степени прикроет деловые отношения с ЕС в надежде на продолжение углеводородного пути в других частях мира? Многие в ЕС, включая меня, очень обеспокоены этим последним сценарием.
Вот почему в центре сотрудничества между Россией и ЕС должны быть эффективноcть и трансформация. Под трансформацией я подразумеваю преобразование обеих экономик. Одним из примеров является переключение российского экспорта нефти и газа на нейтральный для климата водород. «Зелёный водород» может стать нефтью и газом будущего. Всё больше экспертов и чиновников в ЕС в настоящее время обсуждают, откуда в будущем импортировать «зелёный водород». Россия является одним из важных кандидатом. Но она должна как можно быстрее принять решение, если она хочет в этом участвовать.
В свете Зелёной сделки и Парижского соглашения есть и другие варианты выгодного для России и ЕС сотрудничества, которые можно обсудить. Например, таким вариантом может стать сотрудничество в области интеллектуальных электрических сетей или технологий «умного города».
Я верю, что Евросоюзу будет гораздо проще и дешевле стать углеродно-нейтральным, если он будет сотрудничать с Россией и иметь с ней преобразующие торговые отношения. Но это зависит от готовности обеих сторон, отношения между которыми раньше были лучше. Это означает, что на данном этапе нам нужно двигаться вперёд с осторожностью.
Фонды и благотворители во всём мире, также являющиеся частью международной платформы F20, знают о негативных последствиях беспрецедентного и глубокого кризиса COVID-19. Они также пытаются реализовать часть мер, ориентированных на будущее. Они побуждают лиц, принимающих решения на всех уровнях процесса G20, включая шерп и министров финансов G20, вырабатывать решения и программы для повышения устойчивого развития и восстановления после нынешнего кризиса. И ЕС, и Россия в рамках G20 могут изменить ситуацию.
Понятно, что человечество может бороться с кризисом COVID-19 не только с помощью национальных служб здравоохранения, средств ИВЛ или вакцин, но и посредством повышения устойчивости наших обществ. Также ясно, что невозможно просто взять и побороть несправедливость, изменить природу и планетарные границы. Лучшее лекарство против неравенства, бедности, загрязнения окружающей среды или климатического кризиса – это реализация в глобальном масштабе Повестки дня на период до 2030 года с её 17 целями в области устойчивого развития.
Мы должны принимать во внимание нелинейные тенденции утраты биоразнообразия и повышение температуры на планете и учитывать их в переломные моменты в наших национальных системах здравоохранения и социальной защиты. Фонды должны стать частью решения этих проблем.
