Позже, во время оккупации Германии, Моно активно участвовал в движении Сопротивления. Его арестовало гестапо, но Моно бежал. Ему было ради чего жить: во-первых, его ждала жена, Одетт Брюль, будущая куратор Музея Гиме в Париже. А во-вторых, он уже нащупал главное открытие своей жизни.

После того как Моно удалось поработать с Морганом и его дрозофилами, он занялся кишечной палочкой. И в 1940 году Моно обнаружил странное: два различных типа кривых роста в колониях Е. coli в зависимости от того, какой из двух различных углеводов давался в качестве питания. Старший товарищ, Андре Львов, предположил, что его ученику удалось открыть важнейший механизм ферментной адаптации: бактерия может синтезировать оба фермента, для обоих углеводов, но когда есть один тип пищи, первый фермент синтезируется, а синтез второго подавляется, а когда появляется второй — все случается наоборот.

Когда война окончилась, Моно разыскал свою семью и вернулся к работе, встал вопрос: почему так происходит. Разумными были две теории:

фермент ингибируется окружающей средой, и его активация есть следствие устранения этого ингибирование;

ингибируется ген, кодирующий фермент, и индукция связана с деингибированием гена, направляющего синтез специфического фермента.

В 1953 году Моно стал руководителем отдела клеточной биологии Пастеровского института и нашел себе нового коллаборатора — Франсуа Жакоба. Фрэнсис Крик (тот самый) назвал это «великим сотрудничеством».

Именно Моно с Жакобом сумели предсказать и доказать существование информационных (как тогда говорили), или матричных (как пишут сейчас) РНК, которые переносят генетическую информацию от ДНК в рибосомы. Но и это еще не все: они сумели сформулировать концепцию оперонов — наборов генов, из которых состоит ДНК. Оперон состоит из структурного гена, направляющего и контролирующего синтез нужного белка, и регуляторного гена, или оператора. В норме структурный ген тормозится, или подавляется, регуляторным геном. Матричная РНК не может считать информацию с ДНК, и синтеза не происходит. Когда необходимо запустить синтез, регуляторный ген подавляется клеточным белком, называемым белком-репрессором, позволяя тем самым структурному гену синтезировать матричную РНК.

Нобелевскую премию Моно и Жакоб разделили с Андре Львовым, но об этом мы расскажем в двух следующих выпусках.

Моно прожил не очень много — всего 66 лет, четыре последних года он провел в ожидании смерти от лейкемии. Он написал много книг и статей (в том числе – «Случайность и необходимость»), занимался философией науки…