— Где сейчас находится украинская экономика: мы на дне, на пути ко дну или уже от него оттолкнулись?

— Сейчас все наши коллеги [спорят] в математике, пытаясь определиться более точно, на 5%, или на 7%, или на 10%, или на 11% упадет украинская экономика. На самом деле это игры в математику, потому что пик спада мы уже прошли. Как показывают все предыдущие данные, падение ВВП рассчитывается поквартально, но наша [группа по макроэкономическому анализу] Ukraine Economic Outlook считает его помесячно по основным отраслям производства и сервисов (перевозка, потребление электроэнергии и т. п.) — уже в мае спада меньше, и мы уверены, что в июне он будет еще меньшим.

Итак, то что называется дном экономического кризиса, мы уже прошли. И все эти прогнозирования — 4%, 5% или 7% — это просто попытка рассчитать, насколько стремительным будет темп роста в III-IV кварталах.

— А можно выделить, что в падении экономики было следствием коронакризиса, а что — деятельностью правительства?

— У нас по крайней мере два индикатора, которые очень серьезно указывают нам на спад украинской экономики (к тому же критически важные индикаторы, которые были еще до коронавируса). Эти индикаторы — доходы государственного бюджета в январе и феврале. Как мы знаем, тогда еще не было в Украине коронавируса, а бюджет уже недовыполнялся на 50%. По крайней мере за первые 25 дней января в бюджет поступили 18 миллиардов доходов — при плане в 60 миллиардов. Это третья часть. За последние дни что-то дособирали, но если бы не срочный выпуск евробондов на миллиард евро, то бюджет еще января этого года был бы не выполнен.

И так же абсолютно вредная, непродуманная стратегия так называемого инфляционного таргетирования со стороны Национального банка привела к гораздо большему подавлению инфляции, чем планировалось, за счет подавления экспорта. Цифры падения — более 10% экспорта и промышленности по состоянию еще на начало года. Это, собственно, то, за что поплатился предыдущий премьер-министр.

— А нынешние действия правительства в этом кризисе уже можно как-то оценивать, они эффективны?

— Смотрите, заслуживает уважения оперативное ручное решение проблем бюджета, который « горит синим пламенем». Им приходится ежемесячно решать в ручном режиме, как его наполнить и выполнить хотя бы критические расходы, — [это] работа министра финансов Марченко. Знаете, надо сначала в доме потушить пожар, а потом делать реформы — «ремонт».

В режиме « тушения пожара» сейчас лучше работает Министерство финансов, они ежемесячно придумывают какие-то доходы бюджета, которые имеют неналоговый характер: то прибыль Нацбанка, то они взимают временные свободные остатки НАК Нафтогаз, продают им валютные облигации и этим спасают треть доходов. Ну, это некое искусство — ежемесячно выкручиваться из почти безвыходной ситуации. И это можно отметить как положительную и необходимую работу именно в кризисное время.

— В Кабмине прогнозируют, что ускоренный рост начнется уже в 2021 году. Не слишком ли эти прогнозы оптимистичны?

— Наше уважаемое Минэкономики и МВФ как всегда более пессимистичны касательно украинской экономики, чем независимые группы. Я глубоко убежден, что мы уже в IV квартале этого года у нас будет [трехзначный] рост. Это простая математика: если мы падаем на 14%, как показывает прогноз во II квартале (это уже зафиксировано), и падаем на 3% или 4% в IV квартале, то это квартал к кварталу трехзначный рост.

— Мы и от предыдущего правительства слышали довольно оптимистичные прогнозы — например, 40% роста ВВП.

— Проблема предыдущего правительства в том, что они не доучили в университетах экономику, даже в иностранных. Их критиковали, что ВВП не может вырасти на 40% за пять лет, но я хочу привести вам примеры, как за предыдущие пять лет он вырос более чем на 40%. ВВП в долларах США во время пика падения — в 2015-м, после двух лет войны — у нас составил $91 миллиард, а прошлый год мы закончили на отметке в $155 миллиардов. Этот рост в полтора раза — более 60% роста за четыре года. Повторить это после такого кризиса, который уже фактически произошел во II квартале [2020] — ну, это просто законы невидимой руки рынка, здесь правительству надо меньше мешать. И такой рост сам по себе произойдет, он происходит в Украине уже третий раз подряд после тяжелых кризисов, всегда ВВП восстанавливается такими темпами.

— И рисков для экономики вы не видите?

— Я сказал — не мешать. А мы с вами знаем, что происходит: [председатель Комитета Верховной Рады по вопросам финансов, налоговой и таможенной политики Даниил] Гетманцев [налоговый закон] № 1210 и целый ряд [других] законов, которые значительно ухудшают бизнес-климат в нашей стране. Вот я как малый предприниматель сижу и не знаю, что мне делать, потому что у меня половина рабочего времени уходит на бухгалтерию, хотя это делал бухгалтер, а я полностью занимался наукой. Теперь я половину рабочего времени занимаюсь бухгалтерией из-за этих « палок в колесах», которые они понапридумывали в этом комитете Гетманцева за последние полгода.

— В прогнозе Кабмина приводят возможные риски для экономики, и в частности такой, как влияние России: это возможный кризис с энергоносителями, их поставками и гипотетически еще большее падение торговли с этой страной.

— Тоже должен поспорить с уважаемыми коллегами из правительства. Это не факторы, которые будут влиять [на экономику]. Что касается нефти и газа, то наша Ukraine Economic Outlook рассчитала, что энергетический импорт Украины составляет $12 миллиардов в год: энергетический уголь, нефть, нефтепродукты и газ. Из-за безумного падения баррель даже пробил на пике нулевую отметку, и сейчас мы имеем линейку его постепенного роста: нефть — $25−30; а газ, соответственно, $60.

Фактически мы просчитали, что в этом году Украина экономит $5,7 миллиарда только на закупке энергоресурсов. Поэтому ситуация с энергоресурсами и наполняемостью «трубы»  — это только положительный фактор. Второе, о торговле с Россией, — она уже упала так низко, как только может. Ну и третье: нужно помнить, что в кризис всегда полезно дать немного свободы экспортерам, на 5−10% девальвировав гривну. Тот летний тренд ревальвации, который сейчас происходит, вредит темпам восстановления и роста украинской экономики.