Мы публикуем текст и видеозапись лекции историка, филолога и религиоведа, кандидата исторических наук, специалиста по восточнохристианским культурам, старшего научного сотрудника Института всеобщей истории РАН, редактора проекта «Полит.ру» «Русская политейя» Алексея Муравьева , прочитанной 14 марта 2013 года в клубе ZaVtra (ПирОГИ на Сретенке) в рамках проекта «Публичные лекции Полит.ру».

Сирийская цивилизация (или субцивилизация в рамках христианского Востока) интересна, прежде всего, своим промежуточным или медиативным характером. Она создавала мосты между греко-римской цивилизацией античности и эллинистически-иудейской, а также месопотамской цивилизациями Средиземноморья. 

Другая роль сирийской цивилизации состояла в адаптации античного наследия на Ближнем Востоке, что можно увидеть на примере рукописной традиции, медицины, философии и др. В дальнейшем эта адаптация позволила возникнуть классической арабской культуре. Ареал влияния сирийской цивилизации простирался и в Грузию, и в Армению, и в Аксум (Эфиопию). Особым плодом влияния сирийской цивилизации следует считать византийскую аскетическую традицию, известную как исихазм. Сирийские переводчики сохранили большое количество текстов, утраченных на греческом. В этом смысле цивилизация сирийцев выступала как консервирующая среда. Наконец, сирийская цивилизация передавала свои достижения на Восток, взаимодействуя с согдийской, уйгурской и даже китайской культурой. Результатом такого взаимодействия является, например старомонгольское письмо. Памятники влияния сирийцев встречаются от Туркмении до Пекина.

Текст лекции

Предмет моей лекции – сирийская цивилизация. В самом названии есть проблема. Если посмотреть на набор тех больших социокультурных феноменов, которые мы привыкли называть мировыми цивилизациями, такая цивилизация, как «сирийская», там отсутствует. Это связано с тем, что вообще наш цивилизационный подход формировался в рамках больших исторических традиций Европы 18-19 века, когда все шли от идеи античности, античной цивилизации — и приводили к Европе как продолжению античной цивилизации. Соответственно, весь Восток, в конце концов, встраивался в эту парадигму.

В каком-то смысле история повторяла грамматику: во времена младограмматики восточные языки пытались построить по модели греческого языка, было написано несколько таких грамматик, например, в арабском языке присутствовали падежи. Поэтому я сразу хочу оговориться, что, говоря о цивилизации, я не буду ничего подстраивать, а буду говорить о том, что принято называть субцивилизацией . В западной культурологии сейчас чаще принят термин subecumenics, «субойкумена». И сирийская цивилизация входит в круг так называемых цивилизаций Ближнего Востока . Этот цивилизационный круг Ближнего Востока представляет собой довольно интересный феномен, происхождение которого – вокруг осевого времени. Он состоит из нескольких культурных и языковых сфер; одной из таких сфер является сирийская.

Далее, необходимо оговориться, что слово «сирийская» современного слушателя может ввести в заблуждение, потому что нередко вызывает ассоциации с современным государством Сирией, или с географической областью, которую сейчас называют Сирией, включая туда часть Ливана и восточную Турцию. Это неверная ассоциация. Это не географическая, и уж тем более не политическая Сирия. Когда мы говорим о сирийской субцивилизации, входящей в этот цивилизационный круг Ближнего Востока, мы имеем в виду то, что в немецкой науке называется Sprachraum — пространством людей , культуры, пространством историческим и культурным, которое выражало себя на арамейском языке, это очень важно. Итак, сирийский – это арамейский.

Откуда вообще взялся наш термин «сирийский»? Это термин, идущий еще из славянской традиции, где сурский (или сирийский в более поздней форме) — передавало греческое Συρία, Σύρος, а оно в свою очередь восходит к семитскому Ашшур, это имя племенного бога. Слово Ассюрия обозначало в античности прежде всего месопотамскую цивилизацию — классическую, среднюю, а в большей степени поздневавилонскую и позднеассирийскую. В результате усвоения греками слова «Сюрия» в применении ко всем жителям этого региона, впоследствии сирийцев, говоривших на арамейском языке, стали именовать Σύροι, а мы их именуем сирийцами. Хотя этнографически наиболее точный паспорт наших сирийцев – это все-таки арамеи , народ, который появляется на территории Ближнего Востока очень рано, еще во втором тысячелетии до нашей эры — по крайней мере, у нас имеются в документах первые имена, имеющие арамейское происхождение. Термин, которым аккадцы обозначали арамеев, – это ахлам (от арамейского ахламайе), а впоследствии с какого-то момента этот термин начинает звучать как арамайе (или арамойе ). Точных лингвистических причин такого перехода на настоящий момент не известно, ассириологи дают разные варианты. Собственно, из контаминации этих терминов – арам-енне и ашшур — родилось позднейшее понятие «сирийского».

В дальнейшем сирийцами мы называем арамеев, которые говорили на эдесском диалекте арамейского языка. Его происхождение теряется где-то примерно в середине первого тысячелетия до нашей эры, он сложился он под влиянием различных культурных потоков. Сравнивать эдесский диалект можно с классическим персидским арамейским, также с библейским арамейским языком, затем — с так называемыми палестинскими диалектами , это прежде всего еврейский арамейский, язык Мишны и Тосефты. На этом языке возникли первые таргумы. Таргум – буквально обозначает перевод. Таргумами называли первые арамейские переводы Торы и остальных исторических частей Ветхого Завета, которые были не просто переводами, а содержали еще и толкования, то есть представляли собой перевод и толкование в одном, так сказать, тексте. Сейчас это типографски выделяется, чтó есть текст, а что – перевод, а в той еврейской традиции арамейские и еврейские переводы Библии содержали тексты и вставленные в них толкования. Кроме этого, к палестинской подгруппе относится христианско-палестинско-арамейский (на нем говорили христианские жители Палестины). Но самым древним арамейским диалектом был классический арамейский, официальный язык Селевкидского государства, возникшего после раздела империи Александра Македонского между диадохами в Трипарадисе.

После того, как образовалось это государство, возник вопрос, на каком языке оно должно говорить. В принципе, арамейский язык был распространен уже и в ахеменидской Персии, то есть в той стране, которую завоевал Александр Македонский, но официальным языком он там не был, потому что официальным языком был древнеперсидский. В государстве Селевкидов официальными языками были греческий и арамейский. Огромное количество документов было написано на этом классическом арамейском. Когда мы уже подбираемся к рубежу эр, то у нас присутствует довольно большое количество мелких арамейских областей на периферии этого арамеоговорящего пространства на Ближнем Востоке, которые сливаются в более крупные единицы, и одна из этих крупных единиц возникла вокруг центра, который носил арамейское название Урхóй. Дж. Б. Сигал, который опубликовал большую книгу под названием «Эдесса — благословленный город», пишет, что этот топоним может иметь древнеарабское происхождение, хотя я очень в этом сомневаюсь. Название города Урхой не понравилось по какой-то причине Александру Македонскому, и он переназвал его македонским именем Эдесса. Но и после этого арамейское население продолжало называть его Урхой, а когда его завоевали арабы, а потом и турки, название превратилось в Урфа. Сейчас это небольшой городишко на крайнем юго-востоке Турции, от Мардина примерно 2.5 часа езды на автобусе.

Таким образом, чтобы кратко объяснить, откуда взялся этот «кусок пирога» — арамейское население Эдессы и окружающих областей, принявшее христианство, когда христианизировалась Эдесса между I и II в.. С датировкой этого события есть научная проблема, потому что на пути науки лежит несдвигаемый камень — это камень церковного предания в виде рассказа о царе Абгаре и нерукотворном образе Христа. У сирийцев есть предание, отраженное в памятнике «Учение Аддая Апостола», где говорится о том, что Христос состоял в переписке с царем Абгаром Черным (Уккама) и лично прислал ему отпечаток своего лица, что вроде бы должно сразу предполагать датировку первым веком нашей эры, но точных документов и памятников христианизации первого века в Эдессе нет. Сейчас принято считать, что христианизация произошла где-то в середине второго – начале третьего века, по крайней мере, еще в середине второго на сирийском языке был создан текст письма Мары бар Серапиона своему сыну, который в переводе Сергея Аверинцева был опубликован в России году в 1978-79, и этот документ имеет языческое античное происхождение, что свидетельствует о том, что в Эдессе уже во втором веке было довольно сильное греческое влияние. Постепенно, на протяжении от второго до четвертого-пятого веков складывался этот круг, за исключением второго сегмента, христианско-арабского, который развивался слабо до VII в., эти цивилизации: армянская, граничащая с местом проживания сирийцев, грузинская рядом с армянской, эфиопская на Африканском Роге, коптская в Египте — составляют круг цивилизаций христианского Востока, которые имеют одно общее свойство: они все основаны примерно в одно время на платформе древних цивилизаций.

Миссионерская письменность и медиация

Общая черта, помимо христианства, у них очень интересная – это письменность. Письменность практически всех этих групп возникает примерно в одно и то же время. Эта письменность часто именуется миссионерской. Ну вот, смотрите — армянская и грузинская письменность возникает примерно в 4 веке, и в той или иной степени это связано с деятельностью просветительского движения Закавказья. Эфиопская письменность возникает примерно в то же время. Коптская письменность — чуть раньше в Египте, как вариант адаптации греческой письменности к позднеегипетскому языку. И сирийская — в это же время. Христианско-арабская цивилизация возникла из этих разных цивилизаций. После завоевания, прежде всего, арабского в 7 веке, когда большая часть христиан Ближнего Востока перешла в ислам, а другая просто арабизировалась. В результате умалилась сирийская часть, коптская часть, возникла христианско-арабская. В целом, этот круг Ближнего Востока остается достаточно стабильным и по настоящее время.

Жители Эдессы и окружающих мест стали уже во втором-третьем веке себя называть словом сурйайе , что обозначает «сириец». Теперь я опишу историческую роль сирийской цивилизации, почему она является мостом . Во-первых, сирийская субцивилизация находилась в очень тесном контакте с большой христианской цивилизацией Византии. Этот контакт был непростым, потому что в IV-V вв. произошел ряд внутрицерковных конфликтов, которые усложнили взаимоотношения между сирийцами и греками (я не имею в виду этнических греков, я называю так византийцев, говоривших на греческом языке). Это обеспечило большую переводческую активность: сирийцы переводят греческие, византийские тексты, причем самого разного направления: это богословские, философские, научные, прозаические, какие угодно, включая басни Эзопа, или «Диалоги» Платона, я уж не говорю про Аристотеля. Это массивное засасывание большого количества текстов оказалось впоследствии полезным, так как в Византии по разным причинам тексты стали пропадать. Рукописи имели такую особенность, что когда цепочки становятся слишком длинными, а тексты — маловостребованными, то они пропадают. Два основных пути пропадания рукописи в византийском мире – это, во-первых, рескрипция , когда рукописи малопонятного античного или византийского писателя смывают и сверху записывают другим текстом, это массово производилось в 12-13-14 веке. Пергамен – дорогая вещь… И второй путь потери текстов – это потеря актуальности. Рукописи ветшают, не обновляются, и в конце концов этими рукописями топят печки и совершают разные другие деяния. В общем, сирийцы сохранили византийские тексты в своих переводах.

Помимо того, что сирийская цивилизация брала от византийцев, она передавала. Во-первых, еще до 7 века, до того, как возникла арабско-христианская цивилизация, сирийцы передавали на Восток античную культуру знаний . Адресатом были, прежде всего, иранские народы а транспортным средством — языки Востока (среднеперсидский, согдийский); одним из таких любопытных эффектов этой передачи была манихейская литература, но это отдельный сюжет. От согдийцев это все попало к тюркам Восточного Туркестана, сирийские тексты переводились на староуйгурский язык. А дальше дошло до монгольского и китайского. В Китае в 19 веке в месте, которое называется Сиань-фу, нашли большую стелу, в которой на китайском и сирийском языках написаны тексты, созданные миссионерами-сирийцами, которые проповедовали христианство в Китае.

Теперь про арабскую цивилизацию — чтобы закончить с медиационной ролью сирийской письменности. Когда арабы завоевали Ближний Восток, и, прежде всего, Сирию и Месопотамию, а это произошло в 30-50 годах VII в., мусульманские правители довольно умно поступили. Завоевав персидское государство Сасанидов, в котором арамейский язык был распространен, они наняли сирийцев на разные государственные должности: переводчиков, администраторов, писарей, составителей документов, вплоть до историографов, в результате чего началось проникновение в массы механизмов сирийской высокой культуры, произошла цивилизационная передача . Действительно, если взять массу арабов, то вышедшие из Хиджаза номады никакой высокой культуры не имели, представления о том, что такое книжная культура, вообще, что такое книга, не было. Та арабская письменность, которую мы знаем, впервые возникает в арабских надписях Сирии и Месопотамии (например, Имру-ль-кайса), и считается, что первыми стали писать на арабском языке именно арабы-христиане (есть знаменитая гетерография – «Виолетовы листки»). Есть, конечно, знаменитая дохристианская поэзия, но и там главный вопрос в том, когда она начала записываться . В общем, арабы заимствовали высокую культуру у сирийцев, а от арабов большое количество культурного материала: термины, понятия, культура обработки камней, культура рукописей и разные другие вещи перешли к тюркам, которые пришли на территорию Сирии и Месопотамии уже в 11-12 веках. Вот таким образом сирийская цивилизация выполнила свою важную роль.

Отдельные кейсы медиации

Теперь я возьму несколько отдельных случаев, где эта медиационная роль была выполнена.

1. Первый кейс – это алфавит. Сирийцы стали пользоваться своеобразной формой квадратного семитского письма, которая встречается, начиная примерно с 3 века до нашей эры, в надписях.

Оно представляет различные формы курсивизации этого квадратного письма, известного вам по еврейскому, которое было эпиграфическим, но требовало упрощения, чтобы писать быстро и слитно. В отличие от эфиопской, все письменности семитской группы повторяют один и тот же порядок, это порядок нашего алфавита А, Б, В, Г, Д, — это порядок, который характерен для всех семитских письменностей. Грубо говоря, мы пользуемся семитской системой письма; алфавит греческий, от которого произошел и русский, — в основе семитский. Сирийцы пользуются тем же алфавитом в трех его разновидностях. Первая разновидность – это более строгая эстрангела (от греч. στρογγύλη, округлое), затем – курсивное письмо сертó, им пользуются в основном западные сирийцы, сохранившие приверженность православию. Восточные сирийцы сохранили верность церкви Востока, и их письмо называется у нас «несторианским».

Какая здесь медиационная роль сирийцев? Сирийский алфавит был передан иранцам-согдийцам, которые проживали в Хорасане и Согде вплоть о окраин Мавераннахра, и породил специфическое согдийское письмо , которое похоже на сирийское, но отличается от него. Главное, что им записывался сначала просто согдийский язык. Кроме того, от согдийцев эту письменность взяли уйгуры, когда стали писать древнеуйгурским письмом, а от уйгуров эту письменность получили монголы. Если мы возьмем древнемонгольское письмо и перевернем его, то это будет модифицированный уйгурский, через него — согдийский, а через него — сирийский шрифт. Вот вам и медиационная роль сирийского языка в отношении Востока.

Сирийское, согдийское и уйгурское письмо

2. Рукописи. Какая медиационная история с рукописями? Вообще говоря, для Ближнего Востока рукописи были малохарактерны, точнее говоря, они более характерны для грецизированного мира. Культура рукописи – это культура греческая. Но надо оговориться, что рукопись, точнее, то, что мы называем «книгой», если пользоваться точным техническим языком, кодексом , возникает в эллинистическое время, он приходит на смену свиткам . Когда греки начинают использовать пергаменные кодексы, начинается рассвет рукописного производства. В 4-5-6 веках было написано огромное количество греческих рукописей, но все они погибли, у нас нет ни одной греческой рукописи раньше 7-8 века. Почему – наука не знает. Возможно, можно некоторые ранние рукописи передатировать назад, то есть датировать их 4-5 веком, но для этого нужно сломить научный консенсус огромного количества рукописников, которые этому просто сейчас не верят, а верят устоявшимся принципам датировки. А сирийские рукописи у нас есть конца 5-6 и даже несколько рукописей 4 века, они сохранились. Почему? Трудно сказать. Кто-то говорит о том, что вроде климатические условия в Сирии были лучше, кто-то говорит, что хранили лучше. Так или иначе, сирийских рукописей по настоящее время раз в 10 меньше, чем греческих. Просто потому что, из-за арабизации, начиная с 9-10 веков, огромное количество сирийцев переходит на арабский язык и перестают переписывать рукописи. И эти рукописи остаются, прежде всего, как памятники прошлого.

Рукописи сирийские, как и греческие, писались на пергамене, то есть лущенной телячьей или овечьей коже, которая вылущивалась с двух сторон специальными инструментами, в результате чего у пергамена получалось две писчие стороны: мясная и шерстяная. Писали с двух сторон, и старались выработать такой способ письма, который позволял экономить пергамен. Вот здесь, на сирийской рукописи, вы видите красные киноварные заголовки — это чисто греческое изобретение, греки придумали важные рубрики , важные какие-то вещи, изображать при помощи красных чернил.

Уйгурская рукопись

Эту же систему, эту рукописную традицию, которую сирийцы позаимствовали у греков, они развили очень здорово, и эта рукописная традиция способствовала развитию графической формы сирийского языка, системы записи. Сирийцам удается сохранить эту рукописную высокую культуру, и христианские арабские рукописи эту традицию тоже продолжают. Если мы посмотрим на самые ранние арабские рукописи, они написаны довольно неряшливо, это совершенно не блестящие Кораны оттоманской эпохи, там есть кляксы, писец не особо радел о внешнем виде, не говоря уже об иллюминации. Постепенно и в христианско-арабской традиции начинают производить очень красивые рукописи. Самое интересное, что на Востоке у согдийцев и уйгуров видна эта рукописная культура. Рядом – Китай (родина бумаги), поэтому возникают новые способы письма и новые приемы, связанные с тем, что происходит переход с рукописей на пергамене на рукописи бумажные. Это уже цивилизационный сдвиг – перенос культуры с одного материала на другой.

Сирийская рукопись

Сирийские рукописи рассредоточены сейчас между несколькими крупными хранилищами (десятка три примерно), меньшая часть их – на Востоке, потому что сирийские рукописи в течение Средневековья не считались чем-то ценным, их вывозили на Запад. Большой фонд рукописей оказался в Египте, в монастыре Дейр эс-Сурьяни, его в 19 веке купил Таттам, погрузил на корабль и повез в Лондон, но по дороге корабль перевернулся, большая часть рукописей затонула в Ниле, а те, которые удалось спасти, были испорчены нильской водой. Сейчас они в Лондоне, в Британской библиотеке. Сейчас существует большой проект по описанию всех сирийских рукописей — ведь если греческие рукописи на 70-80 процентов описаны, то сирийские описаны едва ли наполовину. В целом сирология сравнительно более молодая, чем эллинистика, но задача описания и (теперь уже это desideratum) дигитализации стоит остро.

3. Поэзия. Что касается поэзии, то здесь еще одна история с медиацией. Дело в том, что про Византию мы знаем: традиции античной поэзии постепенно угасали, главным византийским размером был политический стих. В четвертом веке опыты гекзаметрической поэзии делал Григорий Богослов и Аполлинарий, но они почти не имели продолжения. А вот в сирийской словесности в IV в. веке появился настоящий гений, большой поэт мар Áфрем, у нас в силу разных сложных исторических пертурбаций превратившийся в «Ефрема Сирина», это чисто греко-славянское обозначение. Он, собственно, и придумал сирийскую поэзию в ее классическом виде. Эта поэзия была силлабической, то есть основывалась на том, что мы подсчитываем количество слогов, но помимо этого классического 12-сложника, там были 7-8 основных размеров, которые мар Афрем использовал для сочинения церковной поэзии. Мы сейчас живем как в Западной, так и в Восточной церкви в ситуации устоявшегося тезауруса богослужебных текстов, они практически не меняются. А в те времена в церкви какой-нибудь Афрем, который был дьяконом в церкви, мог написать какое-то стихотворение и предложить его спеть. Легенда, которую излагает Созомен, гласит, что он сделал это в ответ на стихи Бар Дайсана, известного философа и еретика, но, я думаю, это упрощение. В результате целая серия поэтов (Балай, Кириллона, Нарсай) пошла ему вслед и создала сирийскую поэзию, причем очень разнообразную по жанрам. Это и философская поэзия, и богословская, и историческая, и эпическая.

Одна из главных черт сирийской культуры – то, что эта культура выраженно христианско-церковная. И когда в 6 веке в Византии появляется такой человек, как Роман Сладкопевец (Μελωδός), то он решает завести нечто подобное у греков. И придумывает форму «кондака», копирующую сирийскую форму «мадрáша». Строфы в сирийской поэзии называются сирийским словом baytā (дом). И Роман назвал эти строфы словом οἶκος, дом. И до сих пор в церковной поэзии они называются «икос». Например, запевы (припевы), которые в сирийском языке были традиционно между строфами-байтами, назывались ‘onītā. Ониты между строфами выполняли функцию каркаса – и это заимствовали греки. В византийской поэзии кондаки вымерли после того, как в 8-9 веках возникла богослужебная поэтическая форма канона , которая вытеснила эти кондаки. Тем не менее, остался в церковной традиции византийско-славянской один кондак, он называется Акафист Богородицы. Это в принципе чисто сирийская вещь. И в этом кондаке, который называется акафист, есть одна интересная деталь — там есть диалоги . Например, диалог Богородицы и Архангела Гавриила. И эти диалоги – это тоже сирийское явление, сирийцы часто использовали такую диалогическую форму поэтического построения, которая восходит еще к древнеаккадской традиции.

4. Следующая история про медиацию – это аскетика и медицина . Вообще, аскетика как таковая возникает, конечно, не у сирийцев, а в Византии, там потрудились Ориген, Василий Великий, Григорий Богослов, Евагрий Понтийский. Просто говоря, аскетика (от греч. ἀσκέω, упражнять) – это система обращения с душой и телом человека для того, чтоб подготовить ее к мистическому созерцанию и освободить от страстей и грехов. Если мы посмотрим на язык, которым пользовались греческие писатели, то это в основном язык античной этики , аристотелевской, совмещенный с библейским языком Септуагинты. Сирийцы испытали сильное влияние этой аскетики уже в IV в., прочитав сочинения Евагрия Понтийского. Но именно сирийские писатели занялись разработкой темы систематически, можно упомянуть сирийский корпус V в. Псевдо-Макария, письма Симеона Столпника, Филоксена, а в 6-7 веке подключили к этому делу медицину . И это решило судьбу сирийской аскетики.

Дело в том, что, вообще говоря, начиная со II века, античная медицина рванула очень сильно вперед благодаря знаменитому врачу Клавдию Галену из Пергама, который создал из старинной гиппократовской медицины систематическую науку, которую можно было дать провинциальному врачу — и он на основе некоего корпуса текстов и примеров мог лечить людей. Все это подкреплялось некими примерами, парадигматикой. А в 6 в. Сергий Реш‘айнский, знаменитый врач, философ и писатель, уже писал как трактаты по аскетике, так и медицинские сочинения. Параллельно. В 7-8 вв. целая группа восточно-сирийских писателей — Дадишо Катрайя, Исхак Ниневийский (Исаак Сирин), Иоанн Дальятский) — уже систематизировала аскетику таким образом: взяли традицию платонической аскетики Евагрия, совместили с мистикой Псевдо-Дионисия Ареопагита и с медицинской технологией. Как это работает? По парадигмальному и техническому принципу: если вы чувствуете, что у вас такая-то проблема (грех, страсть), то сделайте то-то и то-то (не спите, откажитесь от еды на время, молитесь столько-то и т. д.). Т. е. сирийские мистики изложили аскетику как технологию . Это стало очень хорошо работать, возникло огромное количество монастырей, в которых просто толпы людей подвизались к этой аскетической системе. В VIII в. в Палестине в лавре святого Саввы сочинения нескольких писателей перевели на греческий и выпустили в свет под названием «Слова аввы Исаака Сирина». И они стали очень популярными и в Византии, и в «византийском содружестве наций».

Вот вам пример синтеза: взяли медицинскую традицию, взяли богословскую традицию, синтезировали, передали обратно Византии — и это продолжает работать вплоть до наших дней. Про медицину я немного сказал: это очень интересная область, но были и другие. Сирийцы начали очень активно переводить греческие научные сочинения в следующих областях: медицина, астрономия, ботаника и фармакология, математика, прежде всего, это геометрия, начертательная, но и некоторые отдельные математические трактаты, плюс к этому, конечно, аристотелевская философия, лежащая в основе научного прогресса. Прежде всего, этими переводчиками были упомянутый Сергий Реш‘айнский, автор 6 века, затем Сивер Себохт, в 7 веке это был мистик и врач Симеон де-Тайбуте, который написал 3 больших трактата об аскетике, трактат о медицине, и еще один трактат, посвященный философии. Кстати, этот медицинский его трактат представляет собой очень интересную вещь — он посвящен сердцу (по-сирийски leḇḇā). Казалось бы, что нужно говорить о сердце? Что это центр душевных движений, что ум низводится в сердце для молитвы, что в сердце скрыт путь к созерцанию… А он начинает трактат со следующего: сердце состоит из 4 камер, предсердий и желудочков, ткань сердца такова, что … Очевидно, что человек описывает вполне реальный клинический опыт, по крайней мере, пересказывает гиппократовскую или галеновскую анатомию. Вот вам и синтез! Вообще, в сирийской мистике довольно много таких медицинских вещей. Даже говорится, что если больной отказывается от того, чтобы идти к врачу, то значит, он не хочет выздороветь. Мар Исхак говорит – надо обязательно ходить к врачам! И приводит разные примеры, как врачи помогают людям. Это понятно, если учесть, что в сирийских монастырях применяли различные медицинские манипуляции — например, чтобы снизить какую-то страстность, приливы крови, применяли кровопускание и даже пиявок. В монастыре Бет-Авэ содержались банки с пиявками, которых ставили на шею и на спину в случае не только медицинских показаний, но и аскетических.

Отдельная тема – это сирийская астрономия. Там помимо птоломеевского Альмагеста было переведено на сирийский еще рад интересных астрономических трактатов. Эти трактаты — и медицинские и астрономические — были затем переведены на арабский язык в 9-10 веках самими же сирийцами. В результате, когда возникает уже арабская медицина, арабы пользуются сирийской терминологией, и само слово тибб, тибийя (медицина) — это слово сирийское, оно обозначает одновременно лечение и покаяние, это слово, которое использовалось и в медицине, и в аскетике. И табиб , современный арабский врач, — это привет от сирийцев. Сирийцы передали науку и научную терминологию из античности в исламский мир.

5. Под конец я еще хотел бы сказать буквально два слова, что византийская хронистика – это тоже во многом сирийское изобретение. Хроники начинают писать в Византии под влиянием сирийцев. Сирийцы развили у себя очень богатую традицию хроник (по-сирийски это называется «книга годов», а по-гречески – χρονικόν). Иоанн Малала, один из первых византийских хронистов, был сирийцем, и его имя – сирийское словов malālā — происходит от глагола mallel – говорить. От сирийцев хронистику отчасти восприняли и арабы. Традиция арабских хроник связана с сирийской. Таким образом, сирийцы построили мост между культурами , который стоит до сих пор.

Обсуждение лекции

Борис Долгин : Спасибо большое. Я позволю себе пару вопросов и одно маленькое уточнение, и дальше будем давать слово. Уточнение – это просто кого-то могло дезориентировать упоминание старомонгольского письма — в том смысле, что вот это самое старомонгольское письмо вполне используемо и сегодня, просто не в Монгольской Народной Республике, а во Внутренней Монголии, то есть вполне живо. А вопросы такие. Немного о жанре мудростей, афоризмов и что-нибудь об отечественных традициях сириоведения. И отсюда, может быть, как-то обозначить свое место в совокупности этих научных школ.

Алексей Муравьев : Во-первых, что касается монгольского, да, действительно, оно используется. Даже сейчас в самой Монголии, там возрождение. Молодые монголы говорят, что это наше родное, хотя, конечно, это заимствовано. Но нас же не смущает, что наше письмо заимствовано, это нормально. Культура – это сплошное заимствование. Теперь по поводу премудростей. Сам жанр книги премудрости – это довольно древняя вещь, связанная с Ближним Востоком очень прочно, мы видим элементы этого, книги премудрости существуют в Месопотамии, книги типа премудрости существуют в Египте, и, конечно, это Ветхий Завет. Вообще, в дохристианское время уже была переведена такая книга, как «Книга премудрости Ахикара» на сирийский язык, известная в славянском мире как «Повесть об Акире Премудром», — это древний месопотамский текст о мудреце, который дает советы царю. Это текст тоже арамейский, сирийцы довольно много их переписывали и сочиняли. Что касается этого знаменитого Западносибирского Ренессанса, Григорий Абу ль-Фарадж, («отец радости» буквально) Бар Эвройо (сын еврея), он был чрезвычайно известным энциклопедистом 13-14 веков, который превзошел рамки своей собственной конфессии. Философ, ученый, врач, писатель, историк… Он был яковитом, но когда он скончался, толпы народу стекались, в частности, благодаря этим его книгам премудрости, которые он писал как на сирийском, так и на арабском. Переводы его делались и у нас в России, переводила его Нина Викторовна Пигулевская, Аза Владимировная Пайкова, обе покойные исследовательницы. В общем, это действительно живое продолжение ближневосточной традиции книг премудрости, которое в сирийском мире настолько живо, что до сих пор сирийцы, которые пережили геноцид в 20 веке, когда в турецко-османской империи было принято такое решение, и курдские военные силы в основном осуществляли силовые акции, в результате которых погибло несколько десятков тысяч человек, и у них пропало несколько тысяч рукописей, они были сожжены. Это современная с армянским геноцидом ситуация. В школах сирийских современных поселков до сих пор читают этого Абу ль-Фараджа как что-то обязательное.

Что касается наших школ, вообще сирология как дисциплина возникает систематически в науке в 17 веке. Связано это со знаменитым сирийцем, маронитом, который обратился в католицизм и переехал в Рим, стал хранителем восточной коллекции рукописей, Юсуф ас-Симэани его звали, но он свое имя латинизировал и стал называться Ассеманус или Assemani. Он составил первый каталог, написал первую историю сирийской литературы, создал разные пособия по изучению сирийских рукописей и языков, сделал огромное количество, его дети и родственники тоже потрудились, и с тех пор на Западе сирология развивалась как некая миссионерская дисциплина на службе католической церкви, а затем потихонечку в университетах сирология начинает развиваться уже вне контекста чисто христианского, а уже как вполне научная область, начиная примерно с середины 19 века. Достаточно назвать имя Эрнста Ренана, как раз помимо всех таких памфлетообразных книг, он создал довольно много вполне научных статей по сирологии. И возникает в Италии мощная школа, возникает в Германии. У нас в России сирийские исследования в основном начались в конце 19 века в Санкт-Петербуржском Университете с основанием восточного факультета. Большие усилия для этого проделал барон Виктор Розен и Николай Яковлевич Марр, тогда еще не бывший основателем марризма и не придумавший теорию четырех корней, а вполне занимавшийся научными исследованиями, и многие из его учеников-кавказоведов стали сирийскими, и самые известные – это были ученые такие, как А. Дьяконов, А. Алявдин, Смирнов, отчасти Никита Мещерский, он тоже занимался немного сирологией, но ушел из этой области, а его дочь, Елена Никитична, до сих пор этим занимается.

Во многом сирология выжила в Петербурге за счет Нины Викторовны Пигулевской, знаменитого исследователя, ее самая знаменитая книга — «Культура сирийцев в средние века». Она, конечно, компилятивная, в ней есть и разные вещи, которые с позиции 21 века спорны или устарели, но, тем не менее, она сыграла важную роль. Сейчас эта большая традиция, к сожалению, почти заглохла. Cовременная сирология мондиализировалась, она сейчас интернациональна, перестала быть локальной.

Что касается Москвы, то здесь все было более или менее самоучно. Мой покойный научный руководитель Сергей Сергеевич Аверинцев учил сирийский самостоятельно. Мне повезло больше, потому что, когда я этим занялся, то сразу оказался в контакте с крупными европейскими учеными, и была возможность заниматься в Оксфорде и Париже, в 70-е гг. в Москве такой возможности не было.

Борис Долгин : А в рамках ИВКА РГГУ с переездом сюда части питерского востоковедения, видимо, тоже так происходит?

Алексей Муравьев : Да, там есть, во-первых, Леонид Коган, он не сиролог, но знает сирийский, он ученик И.М. Дьяконова. Там преподает Сергей Лёзов, арамеист, он написал замечательный очерк сирийского языка. Там преподает Н.Н. Селезнев, есть некоторая уже школа. Буквально пару лет назад вышел первый официальный учебник сирийского языка, «Классический сирийский язык», написанный армянским ученым А. Акопяном, переведенный им самим на русский. В Армении и Грузии была своя традиция сирологии, связанная с тем, что на грузинский и армянский переводились некоторые древние сочинения. В советское время эта традиция слабо тлела. Самым известным грузинским сирологом был Константин Церетели. Он объездил все села, где поселились сирийцы в Грузии и в Армении, и собирал разные современные сирийские диалекты. Я с ним переписывался в начале 90-х, он всячески поддерживал молодых ученых, при том, что ему было 90 с чем-то лет, выпустил книжку «Современный сирийский язык». В Армении был бывший президент Армении Левон Тер-Петросян, который учил сирийский язык в Санкт-Петербурге и написал диссертацию на тему «Армянские переводы Ефрема Сирина». Он защитил диссертацию в Санкт-Петербурге, сохранял всегда теплое отношение к питерской школе сирологии.

Владимир Каганский . Я построю свое короткое выступление как серию вопросов. Первая серия вопросов – почему случилось так, как вы рассказывали? Я не знаю, насколько этот вопрос для вас существен, но он естественно возникает. Второй вопрос: все ли цивилизации обладают таким потенциалом миниатюрности? Или сирийцы в этом отношении уникальны? Тогда опять возвращение к первому вопросу: почему же они так уникальны?

Алексей Муравьев : Хорошо, давайте я попытаюсь ответить, хотя эти вопросы вообще – это такая культурно-географическая динамика тут очень сильно в этом деле завязана. Вкратце — почему это произошло, я так думаю, что одного объяснения предложить нельзя. Это сочетание нескольких факторов: географический фактор, потому что сирийцы оказались в центре ближневосточного мира, где с одной стороны, рядом у них был ираноязычный мир как центрального, так и восточного Ирана, через который они могли распространяться, и прежде всего, Сасанидская империя, которая просуществовала с 3 до 7 века, а это 300 с чем-то лет. А потом и Арабский халифат со всякими мутациями. С другой стороны, это язык, который оказался языком, связывавшим эллинистическую, греко-эллинистическую, еврейско-эллинистическую, персидско-эллинистическую культуры. Это язык, который, по сути, был лингва франка Ближнего Востока. Это очень важно. Что касается лингвистической динамики, почему какие-то языки начинают распространяться на какой-то территории больше, а какие-то меньше, — это надо, наверное, спросить лингвистов и лингвостатистов. Интересно, что бы ответил на этот вопрос мой профессор лингвистики Сергей Анатольевич Старостин. Навскидку я бы сказал так, что, наверное, это связано с какими-то особенностями языка, когда, например, возникает потребность к переводу научной литературы, и для научной литературы, например, современный английский язык, особенно для физической или математической традиции, гораздо больше подходит, чем язык французский или немецкий, в силу отсутствия грамматики. Английский язык складывался в эпоху, когда в Англии были кельты, германцы, французы, это все смешалось, и когда все эти люди должны были понимать друг друга, им нужно было каким-то образом это делать. Поэтому они отменили грамматику, в английском языке, как мы знаем, нет грамматики. Аналитизм съел все.

В арамейском языке практически тоже. Например, достаточно сказать, что во всех старых грамматиках сирийского языка написано, что в сирийском языке 12 пород глагольных, но их никто не употребляет. Там употребляется от силы 3 породы для актива и 3 для пассива. Соответственно, эти системы статусов – это тоже адаптация, это гораздо проще, чем в арабском языке. Артикль окаменел, вот, например, по-еврейски царь — это мелех , по-арабски малик , по-сирийски малка . На конце окаменевший артикль мужского рода. В результате это уже не артикль, а рудимент. Кроме того, арамейский язык мог быстро засасывать слова из разных языков, много слов персидских, много слов месопотамских, много греческих в нем оказалось. Например, для таких понятий, как воздух, или способ, или закон, сирийцы брали греческие слова, ни минуты не сомневаясь. Допустим, понятия «закон» в семитском мире нет. Там есть нечто другое, но закона , который бы соответствовал античному понятию закона, нет. Поэтому они берут из греческого слово νόμος. Я сейчас не возьмусь размышлять о философии закона , просто я исхожу из того, что это слово берется в арамейский из греческого. Лингвистический механизм такой, что слово берется тогда, когда нет адекватного понятия, которое бы описывало феномен.

Борис Долгин : Неужели в библейском иврите обошлось без закона?

Алексей Муравьев : В библейском иврите везде, где переводится «закон», там стоит слово «тора». Но это понятие гораздо обширней.

Теперь, универсальна или не универсальна… Где границы Запада, где Востока? Чем больше я занимаюсь сирологией, тем больше возникает интересных разных кейсов, где очень сложно сказать, имеем мы дело с восточным или западным феноменом. Поэтому, строго говоря, я не думаю, что сирийцы маркировали границу, скорее, они ее стирали. Потому что когда происходит транспорт традиций, аскетизм я не упомянул, но грузинская, армянская и эфиопская традиции в сильнейшей степени связаны с сирийцами. Достаточно сказать, что происхождение монашества в Грузии — 13 отцов были сирийцами. Это сирийцы, которые просто пришли в Грузию, и там стали насаждать монашество. В горах поселились. Это транспорт? или это стирание границ? или это возведение границ? – я просто в этих категориях как-то…

Борис Долгин : Отсюда, если я правильно понимаю, ответ на следующий вопрос Владимира, была ли это трансляция из центра, или это была пограничная трансляция между . Ответ, видимо, звучит «и то, и другое».

Алексей Муравьев : В свое время Аверинцев написал, что Византия – это была срединная цивилизация, а потом Россия унаследует эту традицию, что у нас с одной стороны Запад, с другой — Восток, и наша задача – адаптировать западные модели, передавая их на Восток, и беря восточные вещи, мы тащим их на Запад. Вот, в Византии было то же самое. Допустим, какие-нибудь традиции иконописи – это Запад или Восток? Сирийская традиция в этом смысле была еще более медиативная, чем византийская, потому что она не была имперская.

Борис Долгин : А если обратиться к примеру, который был приведен с Польшей, то, строго говоря, она все-таки транслировала Восток на Запад и Запад на Восток, но ни Вайда, ни Лем не были тем, что что-то передавало, они были сами образцами, которые дальше транслировались.

Вопрос из зала : У меня вопрос касается религиозной составляющей. Христианство, восточное христианство, более углубленный комментарий.

Алексей Муравьев : Конечно, безусловно, это такая тонкая вещь, которая нуждается в очень осторожном обращении. Действительно, сирийцы с самого начала были довольно активными миссионерами. Достаточно назвать сирийские миссии в Китае, прежде всего, несторианские. Это связано было с тем, что Церковь Востока, то есть церковь, находившаяся на территории Сасанидского Ирана, а потом и Арабского халифата, была искусственно закапсулирована, была искусственно оторвана от остальных восточных церквей. В результате политики иранских шахов, которые не хотели контактов с Римом, — а, с другой стороны, в результате споров, которые возникли в конце первой трети пятого века относительно терминологии и моделей разговора о том, что такое во Христе «человечество», а что – Божество – возникла такая проблема. В результате в антиохийской богословской школе возникла традиция христологической двухсубъектности. Эту традицию выразил сириец, приехавший в Константинополь, по имени Несторий, он выразил ее со свойственной сирийцам радикальностью. Вообще, сирийцам свойственна некоторая радикальность. Всем известен Симеон Столпник, который залез на большую колонну, и оттуда не слезал до конца дней. Византийцы восторгались этим. Но мало кто помнит, что до того, как залезть на столб, он обвязывал себя огромными цепями так, что тело начинало загнивать, потом спускался в яму со змеями, то есть у него было исследовательское желание дойти до границы человеческой экзистенции. Это радикализм в исследовании человека.

Сирийцы Церкви Востока долго и активно миссионерствовали. Но и западные сирийцы, яковиты тут потрудились. Если мы посмотрим историю Армении, если мы возьмем знаменитую Книгу писем (Girk Tltloc), важную книгу армянской Церкви, то там мы увидим довольно много следов сирийцев. Это и несториане, которые там называются хужик , то есть выходцы из Хузистана, которые проповедовали несторианство в Армении, это и знаменитые сирийцы Авдишо и другие, которые участвовали в Двинском соборе, и другие.

Для сирийцев, как и для армян, существует традиция Трех соборов — и все, на этом все кончается. Поэтому — да, сирийцы очень активно участвовали в миссионерской деятельности как несториане, то есть как сирийцы из церкви Востока, так и сирийцы-монофизиты, принадлежащие к яковитской церкви. Существует довольно большая литература на тему этой миссионерской деятельности, поэтому проще сказать, что эта тема активно сейчас разрабатывается исследователями.

Борис Долгин : Кстати, а на территорию будущей Российской Империи кто-нибудь заходил? За исключением Грузии и Армении, о чем уже речь шла.

Алексей Муравьев : Единственная вещь, которая мне приходит в голову, — у Бориса Андреевича Успенского есть статья о том, что в разных апокрифах, писавшихся на территории России, почему-то сатана говорит «по-сирски». Это загадочная история, почему это происходит – неизвестно. Борис Андреевич выстраивает некую историю, что некие сирийцы что-то проповедовали, не знаю. И второе, что знаменитая «Солунская легенда», имеющая славянские списки, но возникшая на Балканах, по мнению В. Лурье, содержит «сирийские слова». А эта легенда якобы говорит о том, что до того, как Кирилл и Мефодий взяли славянские черты, стали для славян придумывать, они где-то в Салонике знались с какими-то сирийцами, которые им подложили свой алфавит.

Вот на территории Российской империи и СССР, пожалуй, сирийцев не было, по большому счету, за исключением, может быть, Кавказа, действительно, есть некие области, например, исследование храмов в Осетии, исследование остатков храмостроительной культуры на территории Чечни и Ингушетии. Они больше связаны с Грузией, там были арамейские надписи, но больше я сказать не могу, поскольку эта тема не до конца исследована.

На самом деле, конечно, я там не написал согдийцев , я не написал нубийцев , я не написал маленькие совсем культуры. Действительно, кавказская Албания – это важный сектор кавказского христианства. Он находился все время в некоей тени то Грузии, то Армении, и, в конечном счете, кавказская Албания довольно сильно арменизировалась, и сейчас это часть некоего армянского культурного пространства, несмотря на то, что кавказско-албанский язык – это родственник афганского языка современного, и сейчас документы открыты, которые опубликованы уже на Синае, поэтому да. Я сокрыл ее не оттого, что не помнил о ней, а просто сознательное упрощение было, из-за того, что я брал крупные сегменты.

Вопрос из зала : А вот народность ассирийцы — у них какой язык?

Алексей Муравьев : Это хороший вопрос. У них язык арамейский, но это неоарамейский язык. Он возникает, его называют сейчас чаще всего народным арамейским. Они сами его называют туройо, это ассирийский, так вот это сейчас звучит. Арамеи переселились на территорию закавказских государств, а тогда Советского Союза и России после резни 1912-15 гг. и сохранили свой язык, но надо учитывать, что они в течение очень длительного времени жили без письменной культуры, это было сельское малокультурное население, жили на территории Османской Турции в Малой Азии, и, собственно говоря, в результате чего их язык претерпел некоторые существенные изменения, он утратил многие черты арамейского языка, зато приобрел многие черты тюркских языков. В результате это пиджинизированный сирийский язык, в котором много слов взяты из тюркского, из турецкого, из арабского, из славянского. Выходили даже газеты какое-то время в Советском Союзе, в общем, я его сравнил бы, пожалуй, с идишем, с тем вариантом языка идиш, который использовался у нас в официальной еврейской печати. Понятно, что там заимствовано было все отовсюду, откуда можно. Но это арамейский язык. Сейчас среди сирийцев, говорящих на двух основных языках, двух разновидностях современного арамейского, один называют туройо, а другой сурэт. Туройо – это жители области Тур-Абдин, это восточная Турция. И вторая, сурэт, — это Ирак, Иран.

Среди современных сирийцев есть движение, одним из пионеров которого был знаменитый активист по имени Аброхом Нуро. Нуро обозначает огонь, он действительно был огневитый дедушка, который возрождал классический сирийский язык. По масштабам его можно сравнить с Бен-Иегудой, который возрождал иврит, он просто заставлял родителей отказываться от арабского языка, говорил: почему вы разговариваете со своими детьми на арабском языке, вы что, арабы? На улице, в магазине говорите по-арабски, а с детьми говорите по-сирийски. И действительно, родилась прослойка сирийцев, которые сейчас в разговорной речи возвращаются к классическому сирийскому языку, о котором мы говорили. Даже есть радио, которое из Швеции вещает на классическом сирийском языке, правда, пока через интернет. Поскольку в Швеции уникальное законодательство: если в классе три ребенка сирийца, которые говорят, что хотят, чтобы им преподавали сирийский, шведское государство обязано оплачивать им преподавателя сирийского языка. Поэтому им удалось такое развести в Швеции.

Но тут есть другой момент, что современные сирийцы, живущие на территории, прежде всего, России, в какой-то момент создали себе вторичную мифологию, что они есть те самые ассирийцы, которые Навуходоносор, Ашшурбанипал, и все прочее. Вообще, у нас часто употребляют армянское слово айсоры, это армянский термин. А это вот сирийцы классические, они и сейчас говорят, что мы – сирийцы, мы – прежде всего, ближневосточные христиане, потомки мар Афрема и всей этой большой культурной традиции.