«Еще около 200 000 — 400 000 поляков ездят туда и обратно. Они работают здесь пять или шесть месяцев, уезжают домой и просто тратят там деньги, а потом приезжают снова».

На вопрос, чем различается жизнь поляков в Ирландии и Англии, Джон считает, что это все равно, что сравнивать яблоко и апельсин, потому что культуры разные. Он предполагает, что ирландцев и поляков объединяет то, что обе нации много пьют и обе подвергались притеснениям: можно пропустить пару рюмок и перемыть кости англичанам и русским. «В Англии чуть по-другому. Здесь много людей и плотное заселение. Очевидно, что между людьми больше напряженности», — говорит Джон.

Дейзи говорит, что отношение к иммигрантам обострилось с голосованием по Брекзиту. «Кажется, что последовавшая политическая кампания начала разжигать ненависть. Начались обвинения, мол, из-за кого мы сейчас в этом беспорядке, и на что нас подталкивает эта Европа», — отмечает она.

По ее словам, стало много пропаганды, смысл которой заключается в том, что поляки отбирают у местных работу, так что Великобритании будет лучше без иммигрантов. «Иммиграция была серьезной проблемой и до того, как мы переехали сюда. Но до Брекзита я не чувствовала, что это направлено на европейцев — скорее на тех, кто приезжал из дальних стран. Теперь же все иммигранты плохие», — говорит Дейзи.

Впрочем, в их семье никто не испытывал плохого обращения на себе. «Но некоторые из моих знакомых в Лондоне это почувствовали: когда люди слышат, что вы говорите с акцентом, они что-то недовольно бормочут. Напрямую ничего не происходило», — добавляет она.

«Но это в Лондоне. А в небольших городках полякам в окна бросают кирпичи с записками «поляки, проваливайте в Польшу!». В некотором смысле, это их собственная ошибка — выбирать чисто британские города», — считает Джон.

«Если бы в Эстонии в город с 10 000 жителей за шесть месяцев приехали 2000 украинцев, и там бы тут же открылись украинские магазины, где все на украинском, и они начали бы пить водку на улице, вы бы чувствовали то же самое», — говорит он.

«Это некрасиво, но это нормальная человеческая реакция. Они жили в своих домах, а мы пришли и потревожили их».

Относительно того, оставаться в Англии или нет, отец семейства говорит, что дело в деньгах, но не только. «Например, если сейчас сломается стиральная машина — а у нас она довольно дорогая — я куплю новую, не беспокоясь. 500 евро, не вопрос. В Польше это составляло бы гораздо большую долю семейного бюджета. Это своего рода ощущение безопасности», — говорит он.

В ответ на вопрос о том, насколько вероятно, что они будут жить в Великобритании через пять лет, семья Уиллоуз единогласно заявляет: 60 процентов. Дейзи говорит, что они в качетве нового места для жизни рассматривают Варшаву. По словам Джона, Швейцария лучше. Причина переезда была бы прозаической: если финансовый сектор начнет покидать Лондон в результате Брекзита.

«У нас обоих британское гражданство, дети по своей культуре — в большей степени британцы, мы жили и работали здесь долгое время; остаться легче, чем уехать», — отмечает Дейзи.

Джон добавляет, что если они переедут, то только по экономическим или социальным причинам. «Даже если мы с Дейзи сохраним работу, но безработица составит 20 процентов, я не хочу, чтобы в мою машину залезли или детей в школе ограбили», — говорит он.