Еще до полноценного развития психологии как науки человечество пыталось установить связь между мозговой активностью и поведением индивида. Френология теперь известна как псевдонаука, однако для многих викторианцев она была самой настоящей серьезной и авторитетной дисциплиной. Приверженцы френологии утверждали, что, пристально изучив черепную коробку объекта, можно сделать выводы о его наклонностях, моральных качествах, интеллекте и потенциальных проблемах с социальным поведением. Иными словами, карта черепа являлась прямым отражением карты души человека. Увлечение френологией действительно завораживало викторианцев: даже сама королева Виктория приглашала ко двору специалиста, чтобы тот дал характеристику ее детям, изучив строение их голов. 

Строение черепа как психологическая карта 

Основателем френологии был австрийский врач и анатом Франц Галль. Именно он впервые предположил, что строение черепа фактически повторяет форму самого мозга, а, значит, по впадинкам и возвышениям головы можно судить о том, какие доли развиты больше других и, соответственно, вычислить характер и наклонности изучаемого объекта. Название новой науки сложилось из «френ», что на греческом означает разум и «логос», то есть учение или знание. Галль разделил мозг на несколько отделов, каждый из которых отвечал за умственные способности, темперамент, эмоции и управление телом.

Австрийский ученый проложил дорогу последователям, расширившим и углубившим его теорию. Френологи разработали так называемую «карту мозга», поделив его на множество частей (их количество в разных источниках варьируется от 20 до 46), формировавших 4 подгруппы. Первая, расположенная в передней части черепной коробки, отвечала за интеллект; вторая, в задней части, — за социальные и бытовые навыки; третья, в верхней части, — за моральные качества и религиозное чувство; четвертая, боковая (с обеих сторон), — за животные наклонности. Таким образом, прощупав череп в каждой из этих зон, френолог мог предоставить заключение о том, какие порывы, пристрастия, таланты и пороки присущи данному конкретному индивиду.

Определение наклонностей по форме черепа. (cdn.britannica.com) 

Не все научное сообщество относилось к френологии серьезно, но эта теория имела немало именитых последователей. Определенную поддержку удалось получить от творческой интеллигенции, например, от писателей, но наиболее авторитетными выглядели слова одобрения со стороны таких фигур, как Томас Эдисон или профессор Альфред Уоллес, ученый, чьи труды послужили опорой Дарвину.

Научный подход в быту 

Викторианцы довольно быстро нашли практическое применение новой науке, было решено использовать эту теорию в различных сферах. Во-первых, конечно же, в образовательной. В 1825-м году в Калькутте открылась первая «френологическая школа», основанная британцами в одной из колоний с целью проведения эксперимента. Предстояло доказать, что образование способно физически изменить строение мозга. Ученики одной из школ в Бенгалии начинали каждое утро с измерений головы. Все данные фиксировались и затем сравнивались для отслеживания «прогресса», то есть изменений формы черепной коробки детей по ходу приобретения новых знаний.

Не менее полезным применение френологии полагали и в криминалистике. Изучение черепов закоренелых и отъявленных преступников считалось делом весьма перспективным — если бы удалось установить прямую зависимость между строением головы и вероятностью совершения преступления, то криминальные наклонности теоретически можно было бы выявлять превентивно. Например, бугорок над ухом, по мнению френологов, свидетельствовал о повышенных наклонностях к воровству.

 

Одна из схем «строения мозга». (images.theconversation.com) 

В колониях и тюрьмах поощряли распространение буклетов о френологии. Некоторые надзиратели считали, что знание преступников о работе собственного мозга поможет им скорректировать поведение (основываясь, опять же, на мнении, что физически форма мозга способна видоизменяться). Это был один из первых шагов в становлении более гуманной тюремной системы: вера в эффективность телесных наказаний ослабла, а ей на смену пришла убежденность в том, что почти каждый заключенный способен на моральную реабилитацию. 
 

Читать текст полностью 

Смотрите также:

Феномен Дэниеля Таммета

Полина Виардо — муза для гения Ивана Тургенева