«Чужому» Ридли Скотта исполнилось 40 лет – легендарному фильму ужасов , который навсегда изменил мир научной фантастики и получил «Оскара» за лучшие визуальные эффекты. Всего этого не случилось бы без гениального художника Ганса Гигера, который и создал образ ксеноморфа.

Однако, Гигер известен не только работой над «Чужим», он стал известен еще до сотрудничества со Скоттом. Стиль, в котором работал художник, называют по-разному, но чаще всего – фантастический реализм, некроготика, биопанк, биомеханика и даже эротомеханика.

Основная тема в картинах Гигера – придуманные им биомеханизмы Биомеханоиды, в которых сочетаются плоть и металл. «Некоторые люди говорят, что в моих картинах изображён мир будущего, но я пишу с реальности. Я кладу несколько вещей и идей вместе, а когда заканчиваю, они могут показаться грядущим», – говорил Гигер.

К годовщине культового фильма мы решили вспомнить, чем вдохновлялся Гигер, придумывая Чужого, что в его жизни произошло до фильма и как все переросло в «гигерманию».

Атомные дети

Ханс Руди (Рудольф) Гигер родился в католической семье в 1940 году в городе Кур, столице Граубюндена – крупнейшего кантона Швейцарии, которую он называл «невыносимой» с её высокими горами и буржуазными отношениями.

Семейный дом был его детской площадкой и стал местом вдохновений кошмарами, особенно коридор, ведущий к заднему двору, в котором он построил «призрачный поезд» и пугал своими играми сверстников.

Его завораживали насекомые – в частности неумолимые в своей точильной запрограммированности термиты и человекоподобные богомолы. Тревожили цирковые акробаты на трапеции и канатоходцы.

Очевидно, пытаясь сублимировать свои страхи, Гигер еще школьником создал свою первую «комнату ужаса» с восковыми фигурами и вагонетками, что плыли, покачиваясь под светом мерцавших ламп, которые он собственноручно и раскрасил в разные цвета.

Ещё больше разыгралось воображение юного Ханса, когда отец принёс домой череп, полученный в качестве презента от медицинской фирмы. Восприимчивый, как и все подростки, Гигер быстро увлекся историями о потустороннем мире и книгами о фантастике.

«Когда мне было около пяти лет, моему отцу вручили череп. Это было что-то особенное. Я был слишком мал, и мне было немного страшно. Но я был горд тем, что имел череп. Мой интерес к черепам и костям пришел рано», – вспоминал Гигер.

Позже он собрал коллекцию резинок от подтяжек, которые ассоциировались у него с червями, пиявками, трансформаторными кабелями и гибкими телами цирковых эквилибристов. Так у него все соединилось в моделях биомеханоидов. Благодаря Гигеру, язык искусствоведов пополнился термином «биомеханическое искусство».

Первым художественным опытом Гигера можно считать рисунки из цикла «Atomkinder» («Атомные дети»), которые появились в 1959-ом на страницах школьной газеты. Они быстро выпорхнули за пределы стен его альма-матер и стали тиражироваться подпольными изданиях «Clou» и «Hotcha».  

Это были трагикомические мелкие уродцы, жертвы мутаций, – невнятный протест против ядерных бомб, атомных электростанций и вообще всего атомного и предшественники монструозных детей, которые так часто украшают картины Гигера.

Вскоре после того как Гигер открыл для себя аэрограф и собственную интерпретацию сюрреализма, это позволило создавать ему монохромные полотна, изображающие потусторонние фантастические видения. Его произведения были собраны и опубликованы в книгах Некрономикон и Некрономикон II. Именно они и принесли ему славу.

Некрономикон

Сильнейшее влияние на Гигера оказал классик американской литературы Говард Лавкрафт, автор историй про монстров, которые якобы описываются в древних утерянных книгах.  Его персонажи стали частью массовой культуры: даже те, кто не знают самого писателя, могли неоднократно наталкиваться на упоминания вымышленного божества Ктулху. Гигер сильно проникся историями и в середине 1970-х годов начал выпускать собственные иллюстрации, которые были опубликованы в «Некрономиконе».  

Именно «Некрономикон» стал ключевым этапом творчества Гигера. Сам художник объяснял концепцию своих постеров так: «Это наши фотоснимки – за 8 месяцев до рождения. Влагалищные пейзажи. Внутриматочные открытки. И дальше – в глубины ядра человеческой клетки. Хотите взглянуть на свой генетический код? Готовы увидеть, как гены вырабатывают белок, клонируя собственные ткани? Просто переверните страницу. Наши города похожи на гигантские муравейники, населенные колониями насекомых, безликих и уродливых. И это – мы».

«Люди либо в восторге, либо в ужасе от искусства Гигера. Но никто не знает, как изобразить самые ужасные кошмары так потрясающе красиво», – говорил австрийский художник Эрнст Фукс.  

А романист и режиссер Клайв Баркер отмечал, что живопись Гигера инопланетная, но чем ближе мы ее рассматриваем, тем больше понимаем, что он пишет запутанные версии нас самих.

Постепенно художник выработал собственный стиль: безрадостные ландшафты кошмаров, насекомоподобные монстры, механические солдаты, жуткие старцы-эмбрионы или обнаженные женские тела, спаянные в одно целое с пыточными машинами в странном единении биологии и технологии. Его существа и механизмы бесконечно совокуплялись, рожали и терзали друг друга, погруженные в круговорот секса, насилия и смерти.

Гигер говорил, что само бытие нередко казалось ему лишенным всякого смысла – жизни лучше и не начинаться. «Многие мои работы отражают это состояние безнадежной покорности, заслоняющее любую религиозность», – говорил Гигер. Все это и отобразилось в его «Некрономиконе».

Чужой

Первая встреча с кинематографом у Гигера состоялась в 1969 году в фантастической короткометражке Фреди М. Мурера «Swiss Made 2069», для которой художник создал ряд конструкций, используя биомеханический метод объединения природных и техногенных элементов. В 1975 году он принял участие в попытке перенести роман Фрэнка Герберта «Дюна» на экран.

Под творческим контролем режиссёра Алехандро Ходоровски было подготовлено значительное количество рисунков Хансом Гигером, Крисом Фоссом, Жаном Жиро (Мёбиус), которые обещали потрясающий результат фильму, снимет который уже Дэвид Линч в 1984 году.

Дизайн мебели для Харконненов, созданный Гигером, в фильме Линча не был использован. Но сотрудничество с Ходоровски привело к короткой встрече со сценаристом и режиссером Дэнном О’Бэнноном.

«Я люблю гениев и имел честь работать с несколькими. Один из них Гигер. Я встретил его в Париже, и он подарил мне книгу со своим искусством. Я сосредоточенно изучал её долгую ночь в своей комнате на Левом берегу. Его фантастические картины и скульптуры потрясли меня своей оригинальностью, и вызвали во мне глубокие тревожные мысли и глубокое чувство ужаса. Благодаря им в моей голове созрела идея. Этот парень должен создать монстра для кино. Никто никогда не видел ничего подобного на экране», – вспоминал О’Бэннон.

Так, благодаря О’Бэннону в 1977 году «Некрономикон» Гигера попал в руки режиссера Ридли Скотта, который уже начал работу над проектом «Чужой». Скотт был настолько поражен увиденным, что без дальнейших раздумий предложил Гигеру заняться созданием инопланетного ксеноморфа. Рисуя инопланетное чудовище, швейцарец вдохновлялся тем самым черепом, который много лет назад получил в подарок от отца.

«Мой энтузиазм в отношении фильма значительно усилился, когда я понял, что мы сможем создать монстра, который будет лучше большинства всех тех, которые были созданы», – говорил Ридли Скотт, договорившись о сотрудничестве с Гигером.

Так, фирменный Гигеровский мэш из костей и механизмов, объединенный с распадом и сексуальностью, придавал инопланетному антагонисту уникальный ингредиент необходимый для того, чтобы дистанцироваться от других стандартных фантастических образцов.

В оригинальных иллюстрациях у «Чужого» были глаза, но для фильма Гигер настоял на том, чтобы лишить монстра органов зрения. Художник полагал, что холодный безэмоциональный вид окажется эффектнее.

По признаниям актеров, на съемочной площадке у них неоднократно случались истерики, нервные срывы и приступы панических атак. Дело тут не только в пугающих образах Гигера, но и в довольно жестоком подходе Скотта.

Во время съемок ключевых сцен режиссер не предупреждал актеров о том, что именно с ними будет происходить в кадре и откуда на них набросится инопланетное чудовище. Ридли Скотт был убежден, что только таким образом сумеет добиться максимально реалистичных эмоций.

Гигеромания

Трудно перечислить все, чем занимался Гигер с начала 1980-х. Он рисовал комиксы и журнальные иллюстрации, делал обложки для дисков Danzig, Carcass, Celtic Frost, Dead Kennedys и других.

Альбом KooKoo с изображением пронзенного акупунктурными иглами лица Дебби Харри вместе с давней работой для ELP вошли в число сотни лучших обложек века по версии журнала Rolling Stone.

Для Джонатана Дэвиса из Korn Гигер спроектировал микрофонную стойку, а для фирмы Ibanez — линейку гитар. Гигер разрабатывал дизайн часов, ювелирных украшений и мебели. Видения Гигера отразила и компьютерная игра Dark Seed («Темное семя»).

Фетишисты радостно использовали его образы, их перепевали артисты тэту и художники комиксов. Словом, Гигер стал коммерческим брендом, а усилиями многочисленных подражателей породил целое направление современной массовой культуры.

Однако, «Чужой» остался самым значимым успехом Гигера в кино, хотя он работал и над «Полтергейстом-2», и «Особью», делал эскизы для «Чужого-3» и недавнего «Прометея» Ридли Скотта. Собственно, вся эпопея о «чужих», включая франшизы наподобие «Чужой против Хищника», а также многочисленные компьютерные и консольные игры, основана на образах Гигера.

Последние годы жизни художник жил и работал в Цюрихе. Умер в 2014 году, получив травмы при падении с лестницы. В доме, который он приобрёл в Грюйере в 1998, сейчас организован музей Х. Р. Гигера. Отчасти экспозицией можно считать и «Гигер-бары» – в Грюйере и Куре, интерьеры которых выполнены в стилистике летательных аппаратов все того же Чужого. Всеми работами руководил сам художник. Так что все аутентично.