19 апреля 1783 года Екатерина II подписала манифест «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу». Русские войска первый раз заняли Крым еще в 1771 году, но мудрая императрица не стала сразу объявлять полуостров собственностью российской короны. Екатерина и ее приближенные понимали, что удержание чужих на тот момент и населенных враждебными жителями земель может дорого обойтись державе. И лишь через двенадцать лет было принято решение о том, что новые территории готовы к присоединению. «Известия» о «временах Очакова и покоренья Крыма».

Край света

В те времена, когда полуостров был частью византийского мира, отношения его с Русью были достаточно тесными: можно вспомнить и «дружеский» визит князя Владимира в Херсонес, и Тмутараканское княжество на Тамани, где правили русские князья. Последняя страница межгосударственного общения была связана с православным княжеством Феодоро со столицей в Доросе (современная гора Мангуп), правители которого едва не породнились с московским двором во времена Ивана III. Но после падения Константинополя и захвата Крыма великим визирем Ахмед-пашой в 1475 году всё изменилось. В XVI веке крымские татары довольно регулярно наведывались на Русь, жгли города, уводили караваны пленников.

Конец разбойничьим набегам был положен в 1572 году, когда князья-воеводы Михаил Воротынский и Дмитрий Хворостинин в битве при Молодях наголову разгромили степняков. В XVII столетии Россия крепла, и преимущество стало склоняться на нашу сторону. Крымчаки и ногайцы уже не рисковали ходить в большие походы, хотя оставались реальной силой, играя на противоречиях Польши, Руси и украинских казаков. Когда Левобережная Украина вошла в состав Московского царства, русские и турецкие границы сблизились, и столкновение за «бесхозные» земли Северного Причерноморья стало неизбежным. В правление Софьи ходил воевать Крым боярин Василий Голицын, а Петр I взял Азов и основал Таганрог, правда, после Прутской катастрофы лишился своих завоеваний. В 1730-е годы русские войска под командованием фельдмаршалов Петра Ласси и Христофора Миниха заняли Крым, но вынуждены были ретироваться оттуда из-за страшной эпидемии холеры. Торговые города на полуострове после этой напасти обезлюдели и полностью восстановиться по большому счету так и не смогли. Крымская торговля угасала, полуостров превращался в бедную сельскохозяйственную османскую провинцию. Россия же при Елизавете вернулась к активной внешней политике и снова готова была распространять свое влияние на юг, что неизбежно входило в конфронтацию с огромной, но существенно отстающей в экономическом развитии турецкой державой. Столкновение империй становилось вопросом времени.

Гренадеры против янычар

Формальным поводом к началу большой войны стал очередной конфликт поляков с запорожцами. Сейм выбрал королем Станислава Понятовского, что очень не понравилось части польского дворянства, не желавшей видеть на троне фаворита Екатерины. А тут еще новый король издал указ об уравнении в правах всех христиан («указ о диссидентах»), что совершенно возмутило католическую шляхту, создавшую Барскую конфедерацию. Началась кровопролитная фронда, Россия отправила на помощь Станиславу войска. Закончилось дело тем, что в конце лета 1768 года отряд запорожских казаков загнал отступавших поляков на турецкую территорию в районе Дубоссар. Турки попробовали вмешаться, но были изрядно поколочены казаками, которые заодно пограбили и сожгли несколько населенных пунктов. Возмущенный султан приказал арестовать русского посла в Стамбуле, что было равносильно объявлению войны.

Турецкая армия была к боевым действиям не готова, да и вообще выглядела достаточно анахронично для середины XVIII века. Ружья у пехотинцев были больше и тяжелее, чем у европейских армий, поэтому с ними нельзя было управляться без специальной подставки-сошки. С пушками была аналогичная история — их было много, и они представляли мощную силу, но большинство орудий оказались столь массивны, что реально использовать их можно было только на стационарных позициях. Для штурма или обороны крепостей это было приемлемо, но для маневренного полевого боя они не подходили совершенно. Мешала и общая культурная отсталость Порты. Характерный факт: когда в 1734-м в Стамбуле было открыто первое артиллерийское училище, в котором преподавали инструкторы из Франции, духовенство выступило против. Султан вынужден был официально закрыть училище, а приглашенным европейцам пришлось консультировать его офицеров негласно.

Но главной бедой османской армии была ее нестойкость — боевой дух собранных из разных частей лоскутной империи воинов был чрезвычайно низок, и они совершенно не желали соблюдать дисциплину. О строевой выучке и слаженных маневрах на поле боя речь даже не шла. Воинство не разбегалось исключительно из страха перед жестокими наказаниями, но при любом удобном случае солдаты старались улизнуть с поля боя. Единственное, в чем турецкая армия превосходила русскую, — это кавалерия, краса и гордость султана. Подразделения тяжеловооруженных «сипахов» и быстрых «акынджи», укомплектованные великолепными арабскими и туркменскими скакунами, хотя и не ведали регулярных построений, но компенсировали это числом и лихостью.

Русская же армия была к этому времени одной из сильнейших в Европе, а многие ее полки и почти все военачальники имели опыт Семилетней войны. Численно уступая турецкой, она превосходила ее дисциплиной и выучкой. Хорошей поддержкой регулярных войск были отчаянные и бесстрашные казаки. Командующим собранными возле Киева главными силами был назначен князь Александр Голицын, а войска в Новороссии возглавлял генерал Петр Румянцев. Главные события первого этапа развернулись возле города Хотина. Голицын выиграл несколько сражений, но императрица требовала более решительных действий и назначила на его место успевшего себя активно проявить Румянцева. Вторую армию принял граф Петр Панин.

Переломной стала кампания 1770 года. Румянцев показал себя великолепным полководцем. Многие его идеи в скором времени будут подхвачены Александром Суворовым и Михаилом Кутузовым и приписаны им, хотя знаменитые полководцы лишь развивали начатое их учителем. И речь не только о тактических новшествах (хотя их хватало), а об иной системе взаимоотношений в армии. Румянцев всегда доверял инициативу командирам подразделений, полагался на их смекалку и смелость. И именно он первым начал бороться с «прусским» подходом, строившимся на том, что «солдат есть простой механизм, артикулом предусмотренный». Суворовские «чудо-богатыри» вышли из румянцевских гренадеров и егерей.

Армия Румянцева разгромила основные турецкие силы при Рябой Могиле, Ларге и Кагуле, а молдавский корпус Николая Репнина взял Измаил. Турки понесли огромные потери, их армия была деморализована, ногайские татары перешли под покровительство России, а крымские готовы были сделать то же самое. Еще более жестокий удар турки получили на море — пришедшая с Балтики к греческим берегам эскадра Григория Спиридова и графа Алексея Орлова полностью уничтожила турецкий флот в Чесменской бухте. Русские корабли блокировали Дарданеллы, отрезав Стамбул от Средиземного моря. Столица Турции была на грани голодных бунтов.

Крым независимый

В следующем 1771 году русские войска взяли Крым. Вторая армия, которой теперь командовал генерал князь Василий Долгоруков, без больших потерь всего за месяц заняла весь полуостров. Легкость предприятия имела вполне логичное объяснение. Во-первых, султан был вынужден держать большие силы возле Дарданелл из-за угрозы русского десанта и отправить значительный контингент на Кавказ, где русские и грузинские войска одержали ряд побед. Из-за этого помочь небольшому турецкому отряду в Крыму султан не мог, а татары желания самостоятельно воевать против сильной русской армии не выказали. Во-вторых, незадолго до наступления Долгорукова султан опрометчиво решил заменить крымского хана Каплан Гирея на Селим Гирея, что вызвало недовольство части татар. И наконец, активно работали русские резиденты, склонявшие местные элиты к переходу под российское покровительство вслед за ногайцами. Многие влиятельные мурзы и беки получили щедрые дары. Незадолго до того Панин писал Екатерине II:

«Подлинно не только все без изъятия белогорские, буджацкие и едисанские орды со всеми их султанами, мурзами и старшинами по их закону присягою, в следствие моего присланного к ним письма, но и находящиеся при хане несколько человек крымских чиновников утвердились навсегда в отступлении из подданства турецкого скипетра».

В итоге, крымские татары решили, что они больше не подчиняются Порте и избрали своим новым ханом российского ставленника Сахиб Гирея. С Долгоруковым им был заключен Карасубазарский договор, по которому русские гарнизоны остались в ключевых точках Крыма, а корабли Азовской эскадры заняли порт Керчь и контролировавшую Керченский пролив крепость Еникале. Основная же часть отряда Долгорукова покинула полуостров.

Могла ли Екатерина в тот момент просто захватить Крым и присоединить его к Российской империи? С военной точки зрения — конечно, могла. Наши войска контролировали весь полуостров и при необходимости были в состоянии сломить сопротивление татар. Но тогда русские солдаты оказались бы в оккупированной враждебной стране, рискуя каждую секунду получить удар кривого кинжала в спину. Далеко не все татары были за союз с Россией — некоторые стояли за независимость, а другие жаждали восстановить традиционные связи с Портой. Крыму еще предстояла ожесточенная внутренняя борьба, вмешиваться в которую на том этапе россиянам было неразумно.

Важен был и дипломатический аспект. Попавший в сложное положение турецкий султан искал поддержки в Европе, прежде всего у Франции и Австрии. Он даже выделил огромную сумму императору Иосифу II, чтобы стимулировать его вступление в войну, а в случае успеха обещал уступить права на Верхнюю Валахию. Австрийцы и сами были обеспокоены усилением влияния России на Балканах и в Подунавье, поэтому их вступление в конфликт было вполне возможно.

В 1772 году начались переговоры между Россией и Турцией. Обе страны были истощены и вряд ли имели возможность одержать полную победу. Русские войска дошли до Дуная, но растянутые линии коммуникаций и необходимость контролировать большие территории ослабляли ударную мощь армии. К тому же страшная эпидемия чумы существенно проредила наши полки. «Черная смерть» дошла даже до Москвы, став катализатором «чумного бунта». А на востоке объявился Петр III — Емельян Пугачев, что тоже требовало отвлечения сил. Впрочем, у турок положение было еще хуже: султан даже вынужден был распустить многочисленные иррегулярные части, которые просто нечем было кормить.

Переговоры шли тяжело, основным камнем преткновения был Крым. Россия требовала независимости полуострова, турки на это не соглашались. В итоге граф Румянцев получил приказ возобновить военные действия и проявить предельную активность, дабы заставить противника пойти на предложенные условия. Одновременно русские дипломаты вели хитрую интригу, пытаясь вывести из конфликта Австрию, что удалось сделать за счет… Польши. Австрия, Пруссия и Россия просто ввели войска и разделили территорию Речи Посполитой на три части. Мнения поляков не спрашивали, а сил, чтобы сопротивляться армиям трех империй, у Варшавы не было. Получив свою «долю» на севере, Австрия согласилась на независимость Крыма и фактическое присоединение Малороссии и Тамани к России. Правда, Екатерине пришлось пожертвовать также и Балканами, что поставило в сложное положение греков и славян, которые восстали против турок и рассчитывали на помощь православного государя. Многим из них пришлось покинуть родные места, и они нашли приют в русском Причерноморье.

Мир был подписан в местечке Кучук-Кайнарджи и вошел в историю под этим сложным названием. Для Турции это было констатацией поражения, но мир был необходим султану, поскольку воевать Османская империя уже не могла. Независимый Крым стал кровоточащей занозой в идеологии османского величия, и было очевидно, что борьба за него только начинается.

Первая оборона Крыма

Еще шли переговоры, когда султан послал в Крым десант во главе с Девлет Гиреем, который сверг Сахиб Гирея и сам занял место хана. Он немедленно попросил Стамбул расторгнуть заключенный с Россией договор о независимости Крымского ханства и вернуть полуостров под свою верховную власть. Это был явно поспешный и неосторожный шаг, ведь реально Турция не готова была на новую войну, и значительных воинских контингентов султан в Крым отправить не мог.

Турецкая агрессия вызвала возмущение в Петербурге, хотя, скорее всего, Екатерина даже рада была опрометчивости противника, фактически позволившего ей активнее вмешаться в крымские проблемы. Осенью 1776 года русские войска при поддержке ногайцев, преодолели Перекоп и снова ворвались в Крым. Их поддержали и те крымские беи, которых Девлет Гирей хотел наказать за поддержку Сахиба Гирея. На крымский трон был посажен Шахин Гирей. Девлет Гирей со своими сторонниками и турками спешно ретировался в Стамбул.

На этот раз, русские войска остались на полуострове, расположившись у Ак-Мечети, на месте которой позднее будет построен Симферополь. Было понятно, что их помощь еще понадобится. Российский ставленник был незаурядным для своего времени человеком: он учился в Салониках и Венеции, а кроме турецкого, знал русский, французский, итальянский и греческий языки. Он мечтал реорганизовать средневековый Крым по современным европейским стандартам, однако не учел реалий — нововведения вызвали раздражение как местной знати, боявшейся утратить свое влияние, так и мусульманского духовенства, у которого хан решил конфисковать их земельные наделы — вакуфы. Мечети стали центрами сопротивления, нового хана там называли изменником и вероотступником, а поддерживающие его христиане, естественно, попали в ряды врагов истинной веры. Против политики Шахин Гирея выступили даже его родные братья Бахадыр и Арслан. Осенью 1777 года начался бунт, на помощь которому пришел турецкий десант во главе с назначенным в Стамбуле новым ханом Селимом Гиреем III. Восстание охватило весь полуостров, по сути, это была гражданская война. Лишь благодаря поддержке русских войск мятеж удалось подавить.

Теперь уйти из Крыма русским войска было никак нельзя. Контингент был увеличен, а командование Екатерина доверила генералу Александру Суворову. Суворов активно занялся укреплением побережья, в Ахтиярской бухте и других удобных для высадки местах были устроены полевые батареи и редуты для пехоты. В июле 1778 года неподалеку от Кафы (Феодосии) появился сильный турецкий флот из 160 вымпелов, но его командир Гассан-Газы-паша уже не рискнул высадиться на ощетинившийся пушками берег. Осенью «визит дружбы» повторился, однако обнаружив на берегу готовые к бою русские полки, турки снова предпочли ретироваться. «За вытеснение турецкого флота из Ахтиарской гавани и от крымских берегов» Екатерина II пожаловала Александру Васильевичу богато украшенную бриллиантами золотую табакерку со своим портретом.

10 марта 1779 года между Россией и Османской империей была подписана Анайлы-Кавакская конвенция, которая подтверждала Кучук-Кайнарджийский договор. Кроме того, Стамбул официально подтвердил независимость Крымского ханства и признал Шагин Гирея его правителем, а также закрепил право свободного прохода через проливы Босфор и Дарданеллы для русских торговых судов. Только после этого русские войска, оставив шеститысячный гарнизон в Керчи и Еникале, в середине июня 1779 года покинули Крымский полуостров и Кубань.

Операция «Греческий проект»

Турки не устояли перед соблазном нарушить договор. Россия была к этому готова, о чем свидетельствует то, что по инициативе Потемкина и Суворова с полуострова в Азовскую и Новороссийскую губернии заранее эвакуировали практически всех крымских христиан — армян и греков. Перевозили их на выделенных подводах через Перекоп под охраной войск.

Вывод крымских христиан кончен. Обоего пола отправилось в Азовскую губернию 31 098 душ… Осталось зимовать в Еникале и Черкассе 288 душ. Преосвященный митрополит греческий, преподобный архимандрит армянский выехали за христианами сего числа, в то же время католический патер Яков. Примерно вышло денег на вывод сей здесь до 130 000 рублей, паче на прогоны.

(ЦГВИА, фонд Военно-Учетного архива, д. 208, л. 276)

Так Екатерина начала дипломатическую подготовку «греческого проекта», главной идеей которого было создание на территории освобожденных от османов христианских земель независимого от Австрии и России государства. В качестве правителя императрица в письме австрийскому коллеге предлагала своего внука Константина. Проект в итоге не состоялся, но его отголоском можно считать появление на карте греческих названий — Симферополь, Евпатория, Феодосия, Севастополь, Ставрополь, Никополь, Мелитополь и т.д.

Осенью 1781 года началось очередное татарское восстание, во главе которого стояли братья Шагин Гирея, уже упоминавшиеся Бахадыр и Арслан Гиреи. Поддержанный Портой мятеж начался на Кубани, а к лету 1782 года восстание охватило весь Крым. Хан Шахин вынужден был бежать, а не успевшие скрыться чиновники его администрации были перебиты. Новым правителем мурзы избрали Бахадыра II Гирея. Он обратился в Петербург и Стамбул с просьбой о признании, но Екатерина твердо ответила отказом и двинула войска на Крым. Только теперь, по прошествии более чем десяти лет после первого военного захвата Крыма, императрица решила, что созрели условия для полного присоединения полуострова.

Главнокомандующим всех сил на юге Екатерина назначила светлейшего князя Григория Потемкина, войсками на Кубани руководил Александр Суворов, а в Крыму — Антон де Бальмен. Его корпус стремительно ворвался на полуостров и занял Карасубазар (Белогорск), по дороге без большого напряжения разгромив татарское войско под началом царевича Халима Гирея. Хан Бахадыр и его брат Арслан оказались в плену. Царевич Махмуд Гирей, который после этого попытался объявить себя ханом в Кафе (теперь Феодосия), погиб. Выжившие и оставшиеся на свободе мятежники бежали в Турцию, чему русские не препятствовали. Все ключевые пункты на полуострове были заняты русскими военными отрядами, корабли Азовской флотилии получили приказ перебазироваться в уже подготовленную к их приему Ахтиярскую бухту.

Воля ее императорского величества есть, чтобы все войска, пребывающие в Крымском полуострове, обращались с жителями дружелюбно, не чиня отнюдь обид, чему подавать пример имеют начальники и полковые командиры.

Шагин Гирей был восстановлен на престоле и вернулся в Бахчисарай. 
Он собрался казнить пленных мятежников во главе со своими братьями, но российское правительство остановило насилие, которое могло привести исключительно к новому обострению ситуации. После этого Шагин Гирею было настоятельно «предложено» отказаться от престола и добровольно перейти под власть российской короны. Хан подписал отречение, а в апреле после опубликования манифеста Екатерины о присоединении Крыма он сам, его приближенные и старейшины татарских родов принесли присягу императрице. Шагин Гирей получил Андреевский знак (специально переделанный для иноверцев) и приличную пенсию (200 тыс. рублей), на которую безбедно жил сначала в Таганроге, а затем в Тамани и Воронеже. Через пять лет по каким-то загадочным причинам он решил переселиться в Турцию, где был немедленно схвачен и вскоре казнен.

Двенадцать лет потребовалось России, чтобы присоединить Крым. Времени ушло много, зато человеческие потери были минимальны. За эти годы все, кто потенциально мог стать источником сепаратизма на полуострове, или погибли в междоусобицах, или переселились в Турцию. Оставшееся татарское население было лояльно к России, что продемонстрировала их позиция в начавшейся вскоре новой Русско-турецкой войне. Европа спокойно приняла манифест 19 апреля, и когда через пять лет Турция попытается отвоевать Крым, найти серьезную дипломатическую поддержку ей не удастся.