Напечатать этот текст в газете «День» я напросилась сама, ведь это единственное, что я могу сейчас сделать в память о Ярославе Васильевиче, пане Ярославе, Славике, Яреке, Славе…

Слава — Театра. Именно так: Федорышин сделал для истории украинского театра настолько много, насколько он не дожил до глубокой старости. Он ушел несправедливо и непостижимо рано …

Ярослава Федорышина я знала почти 30 лет, со своего театрального студенчества. Он был не просто одним из моих важнейших учителей в профессии, на Театре. Почти сразу он превратился в одного из верных друзей и очень родного человека, с которым связано полжизни. Я часто ездила во Львов, на их премьерные спектакли, на фестиваль «Золотой Лев» и даже на их гастроли. Мы старались пересекаться везде, где совпадали во времени: в Киеве, Одессе, Кропивницком, Алуште, Кракове…

Поэтому неудивительно, что в какой-то момент перед очередной «круглой датой» его детища — международного театрального фестиваля «Золотой лев», Ярослав заказал мне текст о фесте для будущей книги. В 2019 году фестиваль отметил свой 30-летний юбилей. Книга, по вечно понятным у нас причинам, так и не была напечатана. Во время последних разговоров Ярослав говорил, что найдет деньги и книга будет. Таким образом, этот текст он успел прочитать. Не знаю, найдутся ли когда-нибудь на печать деньги, но, думаю, сейчас он — лучший некролог Федорышину.

ЛЬВОВ, ТЕАТ «ВОСКРЕСЕНИЕ», «ЗОЛОТОЙ ЛЕВ»

С именем Федорышина связаны три важных для истории современного театра понятия: Львов, театр «Воскресение», «Золотой Лев». Собственно, духовный театр «Воскресение» родился в благословенные для театра времена свободы слова театров-студий. Фестиваль же появился на театральный свет совершенно самостоятельно, без чиновничьих указаний, потому что его родила сама театральная атмосфера Львова. Со своих путешествий по другим фестивалям Федорышин привозил субъективные, но очень нужные театральной Украине впечатление и вместе с ними — театры. В программе «Золотого Льва» всегда было немало спектаклей, которые впервые играли в Украине. Так, Федорышин первый привез в Украину литовского режиссера Римаса Туминаса. Всегда на «Золотом Льве» были представлены белорусские малые экспериментальные театры, модерновые поляки. Однако неизменными участниками рядом с ними были грузины, россияне, бельгийцы, немцы, литовцы, венгерский театр из Берегово, мощный киевский десант и обязательно театр Романа Виктюка — с премьерным спектаклем сезона. Благодаря фестивалю мы увидели интересные спектакли из республики Соха, Кыргызстана Туркменистана, Молдовы, Беларуси, Грузии, Румынии, Словакии, Сербии, Болгарии, Бельгии, Франции, Голландии, Германии, Бразилии, Чехии, Англии, Эстонии, Литвы, Латвии, Польши, США в исполнении более 4 тыс. актеров.

«Золотой Лев» остается уникальным фестивалем, который может проходить только во Львове. Город-декорация самый приспособленный к месту действия фестиваля. Ведь именно во Львове такая структура центра, что с одного места события (театральной площадки) можно добраться до другого за пять минут. И эти пять минут пережить как изменение мизансцены, осознавая себя кем-то вроде статиста или суфлера. Более того, все события, которые происходили во Львове, на фестивале «Золотой Лев» всегда были яркими, лишенными будничной окраски и скорее напоминали то или иное представление. Иногда это был театр абсурда, который, кстати, впервые и достаточно широко представленным я тоже увидела на «Золотом Льве». В другой раз — классическая трагикомедия, комедия или мелодрама, в которых мы — тогда студенты — себе очень нравились, хотя переигрывали и заигрывались, то есть экспериментировали, как и положено фестивалю с лозунгом «классика — глазами эксперимента». Чаще же это был просто настоящий ТЕАТР, из которого, как из ракушки, не хотелось выходить, в котором хотелось жить больше, чем десять дней (хронометраж «Золотого Льва») и который казался вечным. То есть именно «Золотой Лев» во Львове внушал тот самый «золотой сон», после которого так не хотелось просыпаться. Собственно, «Золотой Лев» был тем, ради чего нас учили пять лет в Театральном. Здесь мы могли смотреть спектакли, общаться, пробовать острое перо, критиковать, анализировать, обсуждать — жить полноценной жизнью театрального критика. То есть оправдывать себя в профессии, которую выбрали.

Пишу именно об этих эмоциональных моментах проживания вместе с фестивалем, поскольку понимаю, что те, кто идут за нами, этого уже лишены. У них иной ритм жизни, иные условия, иные критерии профессионализма, иные кумиры, иной театр…

Они уже никогда не испытывают чувства невероятной эйфории от увиденного спектакля Романа Виктюка. И Виктюк уже устал, и его актеры совсем другие, и постановки не такие потрясающие, и, главное, время изменилось… Сегодняшним студентам, пожалуй, трудно представить всю палитру чувств от восторга, что твою первую рецензию, написанную за ночь, на следующее же утро сразу примут к публикации в самую популярную газету Львова, где тебя никто не знает и никто не лоббирует твои интересы. Они не поймут того чувства самозначимости, которое вырастет до гигантских размеров только потому, что тебя – студента – почти на равных пригласят на театральные посиделки не только со своими педагогами, но и с выдающимися Донатасом Банионисом, Римасом Туминасом, Даниэлем Ольбрыхским, Юрием Зонем, Сергеем Маковецким, Романом Виктюком, Анджеем Журовским, Кшиштофом Занусси, Константином Райкиным, Ефимом Шифриным, Валентиной Талызиной, Алексеем Петренко, Адой Роговцевой, Богданом Ступкой, Рамазом Чхиквадзе, Валерием Фокиным, Григорием Гладием, Джоном Элсомом… Хотя, возможно, им сегодняшним не так уж и важно и ценно это общение. Они уже никогда не будут в восторге от того, что на каком-то очень экспериментальном спектакле всем не хватит мест и тогдашний министр культуры Иван Драч будет сидеть на полу вместе со студентами и коллегами по увлечению театром…

ВИШНЕВЫЙ САД. ВОСКРЕСЕНИЕ. УЛИЧНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ

…Вспоминаются первые фестивали «Золотой Лев» — тогда еще «экспериментального молодежного театра» (1992 и 1994 год). С. Беккет, С. Мрожек, Э. Ионеско, Ж. Кокто, П. Клодель, Ф. Кафка, Т. Уильямс, Н. Садур, Н. Коляда, В. Шевчук, В. Гавел, А. Дяченко, Кобо Абэ, Г. Сковорода, М. Метерлинк, Н. Гоголь, У. Шекспир, В. Набоков, Н. Хвылевой, О. Олесь, И. Карпенко-Карый, Ф. Достоевский — представлена вся драматургическая палитра: классический театр абсурда, украинская и российская классика, инсценировки, современная украинско-российская драматургия, западноевропейская новая драма. На одном таком фестивале можно было пройти годовой учебный курс на практике.

В начале 90-х каждый фестиваль, который возникал, — сразу же становился частью большого мирового фестивального движения. К нам с удовольствием ехали выдающиеся театральные коллективы, режиссеры, актеры, импресарио, журналисты, критики, ученые. Мы в восторге приезжали на их фестивали. Они открывали нас, мы — открывали их. Встречались единомышленники, цеховики. Наши фестивали казались абсолютно самостоятельными, идеологически и концептуально зрелыми художественными институциями. За каждым из них, как и за «Золотым Львом», стоял бесспорный лидер со своей художественной программой жизни или существования во всеобщем культурном пространстве. В их модель построения театральной вселенной давно были вписаны и мировой театральный подтекст и сугубо национальные (региональные) особенности.

У «Золотого Льва» — это был его основатель, художественный руководитель, директор, режиссер Ярослав Федорышин.

Тогда все жаловались на экономические трудности, задавали себе вопрос: быть или не быть украинскому театру? Федорышин каждые два года задавал, кроме этого, еще один: быть или не быть «Золотом Льву»? Но все вопросы с началом фестиваля для его гостей и участников как-то сами собой рассеивались, и все попадали в невероятный фестивальный водоворот. У Федорышина всегда была небольшая постоянная команда, которая между фестивалями мужественно боролась со своими проблемами театра-студии, выпускала к каждому фестивалю премьеру, отвоевывала что-то у местной власти, что-то доказывала, убеждала, преодолевала. Так было всегда. Но ни Федорышин, ни его команда никогда не отказывались от фестиваля. Никогда не опускали рук. Поэтому «Золотой Лев», который родился еще в 1989 году (почти другая эпоха, другой век!), каждые два года, как швейцарские часы, — проходил. Это единственный самый старый международный театральный фестиваль в Украине, хронология которого никогда не прерывалась!

Именно «Золотой Лев» открыл зрителю: Валерия Бильченко, Владимира Кучинского, Андрея Жолдака, Дмитрия Богомазова и многих других украинских режиссеров, поскольку главной задачей львовского фестиваля всегда был поиск и открытие новых имен, показ «необычных», показательных, элитарных постановок каждой страны, которые имеют высокий рейтинг у себя дома. В то же время «Золотой Лев» был местом встречи старых друзей-театров, друзей-актеров, друзей-режиссеров, друзей-критиков, друзей-художников… Для этого здесь не только показывали и смотрели, но и устраивали дискуссионные клубы, издавали фестивальный бюллетень, активно сотрудничали с известными европейскими фестивалями, выходили из привычных «театров-коробок» на улицу (международный фестиваль уличных театров «Золотой Лев на улице»), давали молодым микрофон наравне с корифеями украинской истории и теории театра. То есть создавали живой фестивальный дух, который до сих пор привлекает к «Золотому Льву» не только рядового зрителя, но и профессионалов. Благо, «Золотой Лев» — единственный из театральных фестивалей Украины — член Европейского Театрального Форума (IETM) и Ассоциации Международных фестивалей и событий в Европе (IFEA), что дало возможность провести совместно с Советом Европы (очень престижно для страны-организатора) конференцию членов Европейского театрального форума в 1998 году.

«Золотой Лев» всегда был живым организмом со своим лицом. И эта его свежесть, живучесть, определенный львовский шарм, умноженный на атмосферу, чрезвычайно оптимистичный дух, огромный диапазон стран, жанров, направлений, профессиональных уровней – придают фестивалю незабываемую изюминку. Именно «Золотой Лев» во Львове и еще фестиваль-лаборатория «Мистецьке Березілля» в Киеве — длительное время наиболее полно и интересно отражали состояние современного украинского театра и часто международный театральный процесс. Здесь легализировались самые смелые театральные эксперименты, создавался насыщенный контекст, налаживался процесс взаимовлияний-осмыслений, происходил диалог культур. Наконец, они рождали театральных звезд, а спектакли, показанные на них, служили определенным ориентиром для остального театрального люда…

Таким образом, после себя пан Ярослав оставил, наряду с супругой, дочерью и двумя внуками, еще одну крепкую семью — театральную: театр «Воскресение» и фестиваль «Золотой Лев». Теперь наша задача — поддержать их всеми силами и продолжить дело жизни Человека Театра — Ярослава Федорышина.