Взрывоопасное удобрение
Есть такой вид удобрений как нитрат аммония, или аммиачная селитра. По данным Налогово-таможенного департамента (НТД), ее импорт и транзит через Эстонию в год превышает 1,2 млн тонн. Пунктов перевалки несколько, самый большой из них находится в Мууга, еще один — в Палдиски. Селитра — взрывоопасное вещество, и взорваться оно может довольно мощно. На сайте муугаского терминала DBT сказано, что главные факторы опасности при взрыве — ударная волна, тепловое излучение и дым с токсичными веществами. Радиус поражения может достигать 2800 метров.
Чтобы аммиачная селитра не взорвалась при неудачном стечении обстоятельств, ее свойства и качество нужно проверять и сертифицировать. Европейская директива об удобрениях предусматривает, что для ввоза в ЕС взрывоопасного удобрения нужно провести тест продукта на устойчивость к детонации и получить соответствующий сертификат. Эстонское законодательство еще строже: у нас такой сертификат нужно предоставлять не только при импорте, но и при перевалке транзитного груза. Таким образом, на всю входящую селитру должна быть бумага о ее безопасности, выданная авторитетной лабораторией.
«В директиве ЕС об удобрениях указано, каким условиям должна соответствовать лаборатория. Есть конкретный список таких лабораторий. Не может какой-то случайный китайский завод выдать такой сертификат», — объясняет присяжный адвокат бюро Sorainen Танел Молок. В Эстонии тестированием селитры на устойчивость к детонации занимается только одна аккредитованная компания — Inspectorate Estonia AS, принадлежащая международной группе Bureau Veritas, одной из самых авторитетных в мире экспертных организаций, или сюрвейеров.
Нарушения начинаются уже на старте
Для проведения теста нужна проба от той партии аммиачной селитры, которая затем будет завезена в Эстонию с сертификатом. Проба — это примерно 16-25 килограммов продукции из проверяемой партии. Поскольку проверяемая партия находится на заводе в другой стране, эту пробу нужно доставить в Эстонию, а возить пробы селитры нужно с соблюдением строжайших правил безопасности. Это должна быть доставка особым образом упакованного и маркированного опасного груза только тем рейсом, который берет такие грузы.
«Инсайт» выяснил, что аккредитованная лаборатория получает свои пробы с грубыми нарушениями правил безопасности. Вероятно потому, что выполнять все правила муторно и дорого, для Inspectorate пробы селитры возят под видом другого вещества — не опасного. Организацией таких перевозок занимаются сотрудники Inspectorate и его партнерской компании Delex Logistics OÜ. Именно это следует из переписки и записей разговоров, которые есть у редакции «Инсайта».
Без комментариев
Две недели «Инсайт» пытался получить комментарии Inspectorate и Delex Logistics письменно или на камеру. В ответ на более чем десяток писем и звонки руководство и адвокат этих компаний упорно отвечали, что не понимают вопросы и просили уточнить на примерах. В конце концов адвокат предприятий сообщил, что мы все выдумываем, а на самом деле перевозка проб селитры не представляет никаких сложностей, поэтому не имеет смысла мухлевать с документацией.
Что ж, приведем примеры, которых так хотел Inspectorate.
Разговоры без купюр
На одной из записей сотрудник Inspectorate Роман Молчанов говорит с потенциальным клиентом — Александром. В разговоре клиент спрашивает, почему не возят селитру как селитру. Ответ Романа: «Это будет стоить в разы дороже. Потому что там есть такие правила IATA (Международная ассоциация воздушного транспорта — прим. ред. ), которые регламентируют отправку опасных грузов воздухом. Там нужно кучу всего предоставить…»
Далее в беседе Молчанов объясняет, что селитра — опасный груз, который нужно тщательно упаковывать: по одному килограмму в отдельную тару, нужно использовать специальные многослойные коробки, соблюдать правила маркировки. «Мы занимаемся этим только в тех случаях, когда это уже совсем неизбежно, — говорит Роман. — Мы информируем клиента, что вот это в такие-то деньги встанет».
Напомним, что речь идет о пробе селитры, которая еще не тестировалась и может оказаться очень некачественной и опасной. Роман в разговоре с клиентом сам рассказал, что продукция некоторых заводов не проходит проверку на устойчивость к детонации, так как на тесте постоянно взрывается.
Бумажная алхимия
Но упаковка и маркировка — это еще не все сложности с переправкой селитры. По словам Молчанова, отдельной сложностью становится время доставки подобного груза: «Потом начинается ожидание коммерческого рейса, которым можно перевозить опасные грузы. Это не так, что теперь посадили на любой пассажирский. Этот «опасник» уже оформленный, с бумагами и все равно ты его не посадишь на обычный рейс. Нужно дождаться рейс, который берет опасные грузы. А дождаться его скажем с Ферганы — сами понимаете…».
Поскольку дождаться коммерческого рейса, который берет опасные грузы, иногда очень долго, проще отправить селитру как карбамид обычным рейсом, и вопрос решен.
В Inspectorate понимают, что делают
Из аудиозаписей и переписки очевидно, что это не единичный случай и что сотрудники Inspectorate и их партнеры из Delex Logistics систематически так доставляют пробы: загружают в мешок селитру, а бумаги оформляют так, будто это не селитра, а что-то неопасное. При этом они сами оформляют для клиента сопроводительные бумаги на то вещество, которое якобы повезут. Это подтверждает переписка, в которой Молчанов и сотрудница Delex Logistics Валерия объясняют, что оформили для производителя его паспорт безопасности на инвойс на груз. В приложении к письму содержатся документы на карбамид, хотя этот клиент собирался везти селитру. Эти же сотрудники инструктируют в письмах клиента, как упаковывать пробу к перевозке из Узбекистана.
«Проба должна быть упакована в НЕЙТРАЛЬНУЮ ТАРУ, то есть если она в мешке — на нем не должно быть никаких обозначений и знаков опасности. Не должно быть нигде написано «СЕЛИТРА» или «AMMONIUM NITRATE» или что-либо в этом роде. Мы везем МИНЕРАЛЬНОЕ УДОБРЕНИЕ в прочном полипропиленовом мешке без надписей/знаков. Если сам мешок помещен в коробку, то и она должна быть нейтральной», — пишет потенциальному клиенту Молчанов. Переживать о содержимом не нужно: «по пробе и передаче курьерам — ничего говорить никому не придется, просто передаете MSDS (паспорт безопасности химической продукции — прим. ред. ) что переслала Валерия, проформу-инвойс и саму пробу».
Как доставить — дело техники
Клиент решил убедиться в том, что селитру действительно повезут как карбамид по телефону. После разговора с сотрудницей Delex Logistics Валерией Зайцевой сомнений не осталось. Идет сигнал вызова, девушка снимает трубку:
— Delex.
— Добрый день. Я Валерию хотел услышать.
— Здравствуйте. Это я…
…
— Я хотел обратить внимание, что там ошибка. У нас селитра, а не карбамид.
— У меня нет этого сообщения от вас. Но как бы…мы знаем, что это селитра, но повезем мы ее как карбамид.
— Да, Роман предупреждал что вы часто так делаете.
— Никаких проблем быть не должно.
— Ну, а почему селитру-то не указывать?
— Потому что селитра считается опасным грузом. А стоимость перевозки опасного груза очень большая.
Молчанов в разговоре подтверждает, что DHL за этот груз не бралась. Так он объясняет сложности с официальной перевозкой селитры, которых, по утверждению адвоката Inspectorate якобы нет: «Не-не. DHL это не повезет никогда. DHL не повезет… Она запросит у вас кипу бумаг, а когда вы ее предоставите, они скажут все равно «извините, это DGR cargo» (опасный груз — прим. ред. ) Но ведь как-то ее возит Delex Logistics? Роман: «Ну конечно. Мы просто не напишем, что это селитра, мы напишем sample of fertilizer. Уже не селитра. Уже не звучит это страшное слово. Мы найдем пути, как доставить, найдем. Там уже дело техники».
И снова без комментариев
На все наши прямые вопросы об отправке селитры под видом неопасных веществ представители компании нам ответили, что вопрос остался неясным, и что OÜ Delex Logistics исходит в своих действиях из требований законодательства. Но записи говорят о другом. Из записи разговора сотрудницы Inspectorate Russia Юлии с клиентом, в котором обсуждали работу эстонского Inspectorate, следует, что последний тестировал и продукцию российских заводов, и многих других. На вопрос о том, как отправляли пробы, Юлия отвечает: «Да, отправляли самолетом и писали, что это не селитра, а что-то другое. Собственно, только так это и можно было отправить».
Реальный товар и протестированный — не одно и то же
Но и это не все сюрпризы. Когда «Инсайт» стал выяснять, насколько надежно гарантируется то, что в Эстонию поступит именно та селитра, которая проверена, оказалось, что не гарантируется. Под тем номером партии селитры, которая указана в сертификате, может приехать абсолютно любая партия. Неважно, когда и сколько ее производили, важно, чтобы она успела приехать в 180-дневный срок с сертификатом.
Это подтверждает Молчанов: «Вы можете ее полгода производить. Никто про это не должен знать. Вы просто мне скажете: «Роман, это партия номер 1″. Я не спрошу у вас, сколько вы ее производили. 6 месяцев. 25 месяцев. Главное, чтоб в глазах Евросоюза у меня был номер партии». Роман говорит, никому не интересно, за сколько она произведена, номер клиент может сам придумать.
Зачем тогда нужно вообще отбирать пробы от конкретной партии, опечатывать пробу? Чтоб таможня сравнила номера и отстала. Это тоже нам Молчанов объясняет: «Чтобы была прозрачность. Чтобы когда груз придет сюда, они скажут — чем вы докажете, что ваш детонационный сертификат. Предположим, он у вас есть. Что он покрывает именно эту селитру? Вы говорите: ну вот в документах написано «партия номер 27″. Все. Вопросы отпали». Это предполагает, что свойства протестированной селитры и той, которая потом реально заедет, могут не совпадать, и кто знает, какого качества продукция будет храниться на терминалах.
Доверяй и не проверяй
Мы обращались и в Спасательный департамент, и в Департамент технадзора за комментариями. Полной картины по селитре у них нет. Больше всего информации у таможни. Во время таможенного оформления таможенник проверяет все предоставленные документы, но таможня не контролирует каждую партию физически и тем более не перепроверяет тесты сюрвейера, ведь именно в этом и смысл использования сюрвейеров — гарантировать качество товара и скорость торгового оборота.
«Это очень надежные по мнению европейских органов лаборатории, которым можно доверять, — объяснил адвокат. — Если в документах все цифры совпадают, ничего подозрительного нет, то зачем Налогово-таможенный департамент должен проводить настоящий контроль всех грузов. Это же остановило бы практически всю торговлю».
Авось, пронесет?
Вы можете сказать, что если за столько лет ничего не случилось, значит контроль работает и опасности никакой нет. К сожалению, техногенные катастрофы, связанные с селитрой — не редкость. Были взрывы на заводе удобрений в Тулузе в 2001 году, а в Техасе — в 2013 году. Одна из самых серьезных аварий случилась на заводе BASF в Германии. Каждый раз кто-то считал, что если нарушить немного, то ничего не случится. «Что такое нарушение технологии? Это значит, что кто-то делает что-то халатно» — уверен специалист по взрывчатке с 30-летним опытом Тыну Томберг.
Вероятно, у читателя напрашивается вопрос: как возможно, что такое отношение к правилам безопасности демонстрирует международное экспертное бюро? Возможно это делает не международное бюро, а отдельные его сотрудники в своих интересах.
В чей карман текут тестовые деньги
Процесс тестирования организован так: есть строительная компания, у которой есть полигон, взрывчатые материалы и разрешение на работу с ними, оказывает услуги взрывотехников тестирующей лаборатории. До февраля 2013 года эти услуги у собственника полигона заказывало Inspectorate Estonia AS. В начале 2013 их стала заказывать фирма New Test Technology OÜ, затем переименованная в Baltic Safety Lab OÜ. Как сообщила «Инсайту» строительная компания, с тех пор Inspectorate у них услуги не заказывал и сам такие тесты не проводил.
Baltic Safety Lab принадлежит жительнице Ласнамяэ Валентине Ожигиной, то есть собственнику Delex Logistics. У Baltic Safety Lab нет аккредитации на тестирование селитры, но именно эта фирма заказывает взрывные работы и привозит на полигон пробы. На полигоне взрывотехники строительной фирмы проводят тестовый взрыв для Baltic Safety Lab OÜ. Затем работник Inspectorate заполняет фирменный бланк сертификата и передает своему заказчику. Каким же образом результаты тестов попадают к Inspectorate, если последний их не заказывает? Получается, что Baltic Safety Lab продает эти результаты Inspectorate.
Как видим, предприятие с разрешением на взрывчатку взрывает, а предприятие с аккредитацией выдает сертификаты. А за что же тогда берет деньги посредник без аккредитации и разрешений? Этого мы не знаем, но знаем, что собственница этой фирмы — не чужой человек директору Inspectorate. Правда, участники истории это отрицают. Адвокат Inspectorate ответил на наш запрос об их отношениях так: «Валентина Ожигина является членом правления OÜ Delex Logistics, которая имеет договорные (коммерческие) отношения с Inspectorate Estonia AS, где членом правления является Виктор Рутковский».
По данным «Инсайта», отношения между ними родственные. Удалось найти фотографии, на которых директор Inspectorate Виктор Рутковский, его жена Наталья Рутковская и Валентина Ожигина сидят за накрытым праздничным столом в узком семейном кругу. На столе бутерброды с красной икрой, фрукты, бутылки с алкоголем и два высоких бокала разного цвета. Вероятно, это фото сделано на праздновании дня рождения Виктора Рутковского. На другом снимке все те же действующие лица улыбаются, Виктор одет в строгий костюм, женщины — в вечерних платьях. У всех в руках бокалы с вином. А вот еще один снимок, явно сделанный не в Эстонии, — за спинами сидящих за столом женщин виднеются вывески на английском и других языках. И таких фото много.
Репутация дороже денег
Подведем итог: дочка международного сюрвейера отправляет обычными самолетами опасные грузы под видом безопасных. Тесты формально проводит неаккредитованная фирма. Inspectorate выдает сертификаты на товар и не переживает о том, какой товар под этим сертификатом потом придет.
Но на этих сертификатах держится уверенность в безопасности транзитной селитры. Вопрос: это действительно тот уровень надежности, на который мы должны положиться?
