Сейчас мы находимся не в лучшем положении из-за прошлых грехов банков. Мы только отходим от серьезных случаев отмывания денег, и со стороны Эстония рассматривается как «страна, подверженная риску отмывания денег».

Случаи c Danske Bank и Swedbank подаются как примеры в целом ряде толкваний, и, среди прочего, именно ими обосновывается необходимость изменений в надзоре за отмыванием денег в Европейском Союзе. К сожалению, это факт. Отмывание денег здесь заключено в кавычки, потому что это слово имеет более широкое значение, так как от банков ожидается прозрачное ведение дел, и далеко не все квалифицируется как отмывание денег в его юридическом смысле.

Небольшой финансовый сектор Эстонии никак не работает в отрыве от описанного информационного поля. Наши банки также действуют в международной системе банков-корреспондентов, они устанавливают свои правила в этих условиях. Оценки, официальные или менее формальные, которые выходят за пределы, влияют на всю нашу среду. Повышенная осмотрительность и осторожность банков-корреспондентов также приведет к снижению риска. Они устанавливают между собой правила о том, какой риск клиентских портфелей является допустимым. Никто не может заставить их предоставлять услуги эстонским банкам. Это пример того, как жадность или халатность (случай отмывания денег) отдельного банкира может больно ударить по нашим инвестициям и бизнес-среде.

Со стороны в отношении Эстонии все еще направлено ожидание большего числа проверок и более энергичного сокращения числа рискованных клиентов банков. Нам пришлось много объяснять, что мы не всегда можем согласиться с тем, что нам следует без разбора продолжать снижать уровень риска клиентов в эстонских банках. Это не делается так, что те, кто покупает еду в Selver и платит за детский сад и счета за электричество, получают платежную услугу, а более сложные случаи уже не подходят. Где-то есть баланс. Мы больше не можем делать это с такой силой, потому что это ударит по обычному клиенту. Во-вторых, в Европе также важно обеспечить равное обращение, конкуренцию и оценку рисков.

С другой стороны, нам следует быть здесь очень осторожными, когда учреждения ставят на себя клеймо черных денег и высмеивают меры контроля за отмыванием денег, которые являются ни чем иным, как борьбой с преступностью.

Банковский счет уже должен быть «правом человека». Ежедневно с этим вопросом «прав человека» не так легко разобраться, как кажется, когда приходится принимать реальное решение на основе предоставленной информации (тысячи счетов открываются каждый год) и когда неправильное решение завтра может стоить акционерам миллиардных убытков.

У нас никуда не делась более грязная сторона бизнеса, которая хочет проникнуть в банковские каналы внутри или за пределами Эстонии. Здесь нужно сохранять более трезвый и уравновешенный ум. В обществе есть агенты риска; есть другие, кто ищет возможности. Если мы перегнем с первым, мы очень быстро столкнемся с большой проблемой. Мы слишком маленькая страна, чтобы собирать яблоки тут и там, и я думаю, это уже доказано, но некоторые забыли об этом. Помимо закрытия рискованных счетов, почему-то никто не хочет много говорить о том, что мы потеряли из-за случаев отмывания денег (инвестиции) или каков ущерб репутации нашей страны был нанесен в целом.